Когда-то, давным-давно, в моей жизни случилось так, что бывший муж пообещал нашему сыну квартиру, но с одним условием — я должна была снова стать его женой.

Мне шестьдесят, живу я в Нижнем Новгороде. Кто бы мог подумать, что спустя двадцать лет полного молчания прошлое вдруг напомнит о себе с такой наглостью и бесстыдством. И самое горькое — что вернулось оно не само по себе, а по воле моего же сына.

В далёком 1980-м я была молодой и безумно влюблённой. Сергей — статный, обаятельный, с огнём в глазах — казался мне воплощением всех мечтаний. Поженились мы быстро, а через год на свет появился наш Костя. Первые годы были похожи на сказку: тесная квартирка в хрущёвке, общие мечты, планы на будущее. Я преподавала в школе, он трудился на заводе. Казалось, ничто не сможет разрушить нашу идиллию.

Но постепенно Сергей стал меняться. Всё чаще задерживался, врал, отдалялся. Я не хотела верить слухам, игнорировала поздние возвращения, запах чужих духов. Однако правда рано или поздно выходит наружу — он изменял. Не раз и не два. Все вокруг знали — соседи, друзья, даже родители. А я… я держалась из последних сил. Ради сына. Слишком долго терпела, надеялась, что он одумается. Но однажды проснулась среди ночи от тишины — его опять не было дома — и поняла: хватит.

Я собрала вещи, взяла за руку пятилетнего Костю и ушла к маме. Сергей даже не попытался нас удержать. Через месяц уехал в другой город — якобы по работе. Скоро нашёл себе новую женщину и словно стёр нас из памяти. Ни писем, ни звонков. Полное равнодушие. А я осталась одна. Сначала умерла мама, потом отец. Мы с Костей прошли через всё — школу, кружки, болезни, радости, выпускной. Я работала без отдыха, чтобы ему всего хватало. О личной жизни и речи не шло — не до того. Он был моим смыслом.

Когда Костя поступил в университет в Самаре, я помогала, как могла: посылки, деньги, поддержка. Но квартиру купить не получалось — не хватало. Он никогда не жаловался. Говорил, что справится сам. Я им гордилась.

А месяц назад он приехал ко мне с новостью: собрался жениться. Радость оказалась недолгой. Он нервничал, избегал моего взгляда. И наконец выпалил:

— Мам… мне нужна твоя помощь. Это… насчёт отца.

Я онемела. Оказалось, он снова связался с Сергеем. Тот вернулся и предложил Косте двухкомнатную квартиру, доставшуюся от бабушки. Но с условием: я должна вернуться к нему и пустить его жить ко мне.

Дыхание перехватило. Я смотрела на сына, не веря своим ушам. Он продолжал:

— Ты же одна… У тебя никого нет. Почему бы не попробовать снова? Ради меня. Ради моей семьи. Отец изменился…

Я молча встала и пошла на кухню. Чайник, чашка, дрожащие руки. Всё плыло перед глазами. Двадцать лет я тащила всё одна. Двадцать лет он не спросил, как мы. А теперь пришёл… с «предложением».

Вернувшись в комнату, я тихо сказала:

— Нет. Не согласна.

Костя вспыхнул. Кричал, обвинял. Говорил, что я эгоистка, что из-за меня он рос без отца, что теперь я снова разрушаю его жизнь. Я молчала. Потому что каждое его слово резало, как нож. Он не знал, как я ночами плакала от усталости. Как продала своё обручальное кольцо, чтобы купить ему зимнюю шапку. Как месяцами ела кашу без масла, чтобы он мог наслаждаться котлетами.

Я не чувствую себя одинокой. Жизнь моя была тяжёлой, но честной. У меня есть работа, книги, огород, подруги. Мне не нужен человек, который предал однажды — и вернулся теперь не из-за любви, а ради удобства.

Сын ушёл, хлопнув дверью. С тех пор не звонит. Знаю, он обижен. Понимаю его. Он хочет лучшего — как и я в своё время. Но я не могу торговать своим достоинством за квадратные метры. Слишком дорогая цена.

Может, он поймёт. Когда-нибудь. А я буду ждать. Потому что люблю. По-настоящему — без условий, без квартир и «если». Я родила его в любви. И вырастила в любви. И не позволю, чтобы теперь любовь превратили в сделку.

А бывший муж… пусть остаётся там, где ему и место — в прошлом.