**ДНЕВНИК**

Сегодня произошло то, о чём я даже подумать не могла. Учительница моего сына назвала его нищим. При всех. Прямо в классе. Как можно доверять ребёнка человеку, способному на такую подлость?

Утро началось обычно: проводила Артёма в школу, улыбнулась ему на прощание. А потом — он вернулся раньше, с мокрыми от слёз глазами, и сказал дрожащим голосом: «Мама, Марья Ивановна сказала, что мы бедные, при всех…»

У меня в висках застучало, в груди сжалось. «Это неправда, сынок, — обняла я его. — Мы всем покажем, кто мы на самом деле». В тот момент я была не просто матерью — я стала щитом для своего ребёнка.

На следующий день мы с Артёмом пришли в школу. В классе шёл урок, но когда мы вошли, все замолчали. Лица детей вытянулись, а Марья Ивановна подняла глаза от журнала, явно не ожидая меня видеть.

«Извините за вторжение, — начала я, чувствуя, как десятки глаз впиваются в меня. — Но некоторые вещи нельзя оставить без ответа, особенно если они сказаны при всех». Я смотрела прямо на учительницу, стараясь не дрогнуть, хотя внутри всё клокотало.

«Назвать ребёнка нищим — это не просто непрофессионально. Это бессердечно. Настоящая бедность — не в кошельке, а в душе. Именно её вы сегодня и показали».

Тишина в классе стала такой густой, что, казалось, её можно потрогать. У Марьи Ивановны побелели губы, но слова застряли у неё в горле. Дети переглядывались, а я чувствовала, как в воздухе повисает что-то тяжёлое.

«Я пришла не скандалить, — добавила я, сжимая руку сына. — Но пусть все запомнят: унижать детей — недопустимо. Особенно тому, кто должен учить добру». Мы вышли, оставив за собой молчание и ошеломлённую учительницу.

Этот день стал испытанием, но он сделал нас крепче. Артём понял: главное — не деньги, а то, какой ты внутри. В его глазах я увидела гордость — он смотрел на меня, как на героя.

Вечером он обнял меня и прошептал: «Мама, ты самая храбрая». Эти слова дороже любых рублей.

На следующий день в школе что-то изменилось. Ребята стали смотреть на Артёма иначе, некоторые даже извинились за то, что промолчали. Даже другие родители благодарили меня за то, что не струсила.

Марья Ивановна потом подошла, пыталась оправдаться: мол, усталость, стресс… Я не стала смягчаться. «Ошибки надо признавать, а не объяснять, — сказала я. — Надеюсь, этот урок вам запомнится». Она кивнула, и в её глазах мелькнуло что-то вроде стыда.

Теперь в школе тише. Учителя подбирают слова, дети — задумались. А мы с Артёмом живём в нашем городке Луга, где все друг друга знают, и эта история уже обросла слухами. Но для меня важно не это. Важно, что сын запомнит: его ценность — не в деньгах, а в честности и смелости. И что мама всегда будет за него горой.

Сегодня я поняла: иногда один твёрдый шаг меняет всё. И это того стоило.