— Ну всё, Света, собирайся! Мать тебя ждёт! — Сергей швырнул на диван потрёпанный рюкзак и начал выгребать из шкафа её кофты.
— Чего ждёт? Серёжа, ты в себе? — Светлана выхватила у мужа любимый свитер, который он уже успел измять.
— Всё, хватит! Не могу больше с тобой жить! — Сергей развернулся к жене, лицо пунцовое от злости. — Вечно ноешь! То селёдка недосолена, то носки не там лежат, то у тебя голова болит! Достало!
Света опустилась на кровать, рюкзак шлёпнулся рядом. Не понять, что случилось. Только утром мирно завтракали: он чавкал над газетой, она мыла кружки. Всё как всегда.
— Серёж, давай поговорим нормально. Что случилось-то? — голос дрожал.
— Нормально?! — он фыркнул. — Да я полгода пытаюсь нормально! А ты либо молчишь, как партизан, либо ревёшь из-за каждой фигни!
— Я не реву из-за каждой фигни! — Света сжала кулаки. — Двадцать лет вместе, и вот так? Из-за пустяков?
— Пустяков?! — он схватил пепельницу с окурками. — Вон, смотри! Курил на балконе, а ты её в комнату волокёшь! Назло? Чтобы ткнуть носом?
— Я убиралась просто…
— Да, убиралась! — передразнил он. — Всё у тебя разложено по полочкам! Живу как в мавзолее!
Света подошла к окну. За стёклами хлестал дождь. Вспомнила, как познакомились: он — водитель маршрутки, она — кассирша в «Пятёрочке». Каждый день он покупал жвачку, только чтобы перекинуться парой слов.
— Помнишь, как в кино сходили в тот раз? — прошептала она.
— Харэ! — рявкнул Сергей. — Не гони ностальгию! Собирайся, ясно?!
— А если я к твоей маме не поеду?
— Не поедешь?! — он схватил её за плечи. — А меня кто спрашивал, хочу ли я жить с пилой, которая вечно скрипит?!
Света посмотрела в его глаза. Раньше они смеялись. Теперь — чужие, ледяные.
— Что я тебе сделала? — прошептала она.
— Ничего. Просто задушила заботой. Дышать нечем рядом с тобой!
Света отвернулась. Дождь стучал сильнее. Вспомнила свёкруху — Галину Степановну. Та всегда шипела, что сын мог бы жениться на «интеллигентке», а не на простоватой кассирше.
— Мать приютит, — продолжал Сергей, запихивая в рюкзак её юбки. — Говорила, в деревенском магазине кассира ищут. Может, очухаешься.
— В деревне?! — Света обернулась. — Я городская! Там же коровы, грязь…
— Привыкнешь. Мать всю жизнь там, и ничего.
— Я не твоя мать! Я жена!
— Была женой, — захлопнул он рюкзак. — Теперь будешь… подумаешь о жизни.
Света съехала на пол, прислонилась к стене. Слёзы капали на колени, но она не вытирала.
— Серёж, а если я исправлюсь? Стану как ты хочешь?
— Поздно, — он взвалил рюкзак. — Билет купил. Автобус в четыре. Шевелись.
— Ты… заранее всё решил?
Он промолчал, но по лицу было видно.
— Когда? — спросила она.
— Какая разница?! Едь уже!
Света зашла на кухню, трясущимися руками поставила чайник.
— Чего копаешься?! — орёл Сергей.
— Чай…
— Какой чай, мать твою?!
Она выключила чайник. На столе лежал список: свёкла, капуста, мясо. Хотела сварить борщ — он его обожал со сметаной.
— А работа? Завтра смена…
— Позвони, скажешь, что живот скрутило.
— А потом?
— Потом устроишься в деревне.
Света вернулась. Сергей курил у окна, пепел сыпался на подоконник.
— Ты же не на балконе, — заметила она.
— Теперь и в доме нельзя?!
— Можно… Просто…
— Просто опять учить будешь?!
Она достала фото у ЗАГСа: она в фате, он в пиджаке с гвоздикой.
— Помнишь?
Он глянул и отвёл глаза.
— Убери.
— Мы же любили друг друга!
— Любили, — он потушил сигарету. — Давно. Люди меняются. Я изменился, ты — нет.
— И что, это плохо?
— Я так больше не могу!
— А как можешь?! — она шагнула к нему. — Говори! Я всё сделаю!
— Ничего не надо! Решение принято!
— Может, к батюшке сходим? Или к психологу…
— Катись-ка ты к чёрту с психологами!
Света села, опустила голову. Сергей на секунду смягчился, но вспомнил, как она поправляла его при друзьях, как вечно знает, где его носки.
— Свет, не устраивай драму, — сказал он тише. — Отдохнёшь у мамы. Может, поймёшь, что я не монстр.
— А ты поймёшь, что я не пила?
— Может…
— Серёж, а если я там заболею?
— Мать присмотрит. Она добрая.
— Она меня терпеть не может.
— Ну, характер у неё…
Света собрала тёплые вещи — в деревне холодрыга.
— Надолго я?
— Посмотрим.
Она двигалась как лунатик. Всё казалось нереальным.
— А что соседям скажем?
— Что к матери уехала.
— А если спросят — надолго?
— Скажем, что та заболела.
Света закрыла рюкзак. Сергей избегал её взгляда.
— А если я не поеду?
— Поедешь, — он хлопнул дверцей шкафа. — Или силой отвезу.
Тут она разревелась.
— Не реви, — буркнул он. — Не поможет.
— Я не хочу без тебя!
— Привыкнешь.
— Я люблю тебя!
— А я — нет.
Эти слова прозвучали так буднично, что Света аж затихла. Смотрела, будто видит впервые: незнакомый мужик с уставшими глазами.
— Совсем не любишь?
— Не-а.
— А раньше?
— Раньше… — он задумался. — Молодые были. Думали, любовь навек.
— А она нет?
—Света посмотрела в окно — дождь кончился, и первая звёздочка зажглась над крышей дома, где её теперь не ждали.
