Холодный ветер бился о лицо Николая, как острые иглы. Он сидел на скрипучей лавочке в парке где-то под Казанью, и каждый вздох обжигал лёгкие. Снег падал густыми хлопьями, превращая мир в белое безмолвие. Всё тело ныло от холода, но куда страшнее была пустота внутри. Всего несколько часов назад его сын, Дмитрий, хлопнул дверью собственного дома, выставив отца на улицу, будто выброшенный хлам.
— Отец, ты понимаешь, нам с Алёной нужен простор, — произнёс Дмитрий, избегая его взгляда. — Да и тебе пора в дом престарелых. У тебя же пенсия, хватит на комнату где-нибудь.
Алёна, невестка, стояла рядом, её молчание было красноречивее слов. Николай сжал кулаки, но голос его дрожал не от злости — от обиды, что разъедала душу.
— Это мой дом, — прошептал он. — Я строил его своими руками.
— Ты сам оформил его на меня, — холодно бросил Дмитрий, доставая из кармана бумаги. — Всё по закону, пап.
Николай не стал спорить. Развернулся и ушёл, оставив за спиной всю свою жизнь.
Теперь он сидел во тьме, и мысли путались: как можно выбросить родного человека, будто отработанный материал? Ветер выл, цепляясь за полы потрёпанного пальто, а сердце сжималось от боли.
Внезапно он почувствовал касание.
Тёплая шершавая лапа легла на его руку. Перед ним стоял пёс — крупный, с густой шерстью и преданными глазами. Он ткнулся носом в ладонь старика, словно говоря: «Я здесь».
— Откуда ты, дружище? — хрипло пробормотал Николай.
Пёс вильнул хвостом и осторожно потянул зубами за рукав.
— Куда это ты? — устало улыбнулся старик, но встал, покоряясь настойчивости животного.
Они шли по заснеженным улицам, пока не остановились у маленького дома. На крыльце стояла женщина, кутаясь в толстый платок.
— Валет! Где ты пропадал? — воскликнула она, но, увидев Николая, замолчала. — Боже мой… Вам плохо?
Старик хотел ответить, но губы не слушались. Женщина схватила его за руку и почти силой втащила внутрь.
Очнулся он в тепле. Аромат свежего хлеба и варенья витал в воздухе. Комната была уютной, словно обнимала его после долгой разлуки.
— Доброе утро, — раздался тёплый голос.
На пороге стояла та самая женщина с подносом в руках.
— Меня зовут Галина, — представилась она. — А вас?
— Николай… — прошептал он.
— Ну что ж, Николай, — она улыбнулась. — Мой Валет обычно никого не приводит. Значит, вы особенный.
— Я… не знаю, как вас благодарить.
— Расскажите, что случилось, — попросила Галина, ставя перед ним чашку горячего чая.
И он рассказал. Про дом, про сына, про предательство, которое сломало его.
Галина слушала молча, а потом твёрдо сказала:
— Оставайтесь у меня.
— Что?..
— Здесь вам будет лучше, чем там.
— Я не хочу быть обузой…
— Вы не обуза, — перебила она. — Просто скажите «да».
Пёс, словно понимая, положил голову ему на колени. И впервые за долгое время Николай почувствовал, что не один.
Через полгода суд вернул ему дом. Документы, подписанные под давлением, аннулировали. Но Николай даже не взглянул на то место.
— Это уже не мой дом, — сказал он, глядя на Галину. — Пусть заберут.
— Верно, — кивнула она. — Потому что твой дом — здесь.
Он посмотрел на Валета, на тёплую кухню, на женщину, которая подарила ему новую жизнь. И понял — счастье ещё возможно.
