Чувство долга
Вера переступила порог палаты.
— Доброе утро, — тихо произнесла она, подходя к первой койке у двери. На тумбочку аккуратно лег лоток со шприцами.
— Как самочувствие, Серафима Васильевна?
Старушка повернулась на бок, подоткнув сорочку. Вера быстро сделала укол, бережно прикрыв её тонкое бедро.
— Уже всё? Верочка, у вас руки золотые — даже не почувствовала, — проскрипела Серафима Васильевна.
— Отдыхайте. — Вера перешла к следующей. — Анна Сергеевна, опять никто не навестил? Дайте телефон сына — я сама позвоню, напомню.
— Не надо. Он отправил меня сюда умирать, — прошептала женщина, глядя в стену.
— Что вы! Скоро выпишут — как же домой в халате? Надо же одежду привезти.
— Домой меня не ждут. Отсюда — прямиком в богадельню, — резко отрезала она.
— Да что вы? У вас же сын, семья… — Вера замерла со шприцем.
— А у вас мать жива? — Бабка подняла на неё воспалённые глаза.
— Три года как нет.
— Соболезную. Но вам обеим повезло. Не дожила до обузы, не измучила вас.
— Как можете так говорить? — Вера вспыхнула. — Я бы отдала всё, чтобы мама жила дольше!
Анна Сергеевна сжала губы и отвернулась. Молча сделав укол, Вера перешла к полной женщине в пёстром халате, жующей конфету.
— Милая, мне разве не отменили эти мучения?
— Продлили до воскресенья.
— Эх… Вчера та рыжая кобыла так всадила, я аж подпрыгнула! — фыркнула больная, ложась на живот.
— Не драматизируйте. Готово.
— Уже?!
Последней была Галина Николаевна.
— Как самочувствие? Выглядите прекрасно!
— Благодаря вам, Верочка, — женщина потянулась к шприцу.
— Ой, да вам уже отменили! Завтра выписывают — разве не рады?
— А если дома станет плохо? Я же одна… — в голосе зазвенела тревога.
— Полноте! Дома и стены лечат. — Вера бросила взгляд на Анну Сергеевну и понизила голос. — Сын-то у вас заботливый.
— Звонит ежедневно, но навещает редко. Живёт отдельно.
— Возьмите сиделку — компаньонку.
— Поговорю с ним. Спасибо, родная.
На обратном пути Вера заглянула в процедурную.
— Закончила? — на пороге стояла Светлана. — Ох, как мне эти старухи осточертели!
— Зря так. Мы сами такими будем.
— Я — никогда! — Светка закрутилась перед зеркалом. — Кстати, в четвёртой палате виде— Ой, в четвёртой палате сынок одной бабушки — просто мечта, красивый, как киногерой!
