Озарение
Иван сидел в своём кабинете, уставившись в экран монитора. Внезапно зазвонил телефон, лежащий рядом с клавиатурой. «Ну вот, как раз вовремя. Теперь вообще ничего не сделаю», — с досадой подумал он. Незнакомый номер. Немного помедлив, он поднял трубку.
— Иван? — раздался мужской голос.
— Чем обязан? — сухо ответил Иван.
— Привет! Это Сергей… Серёга Зайцев! Помнишь? Вместе в школе учились, — радостно продолжил собеседник, не замечая холодного тона.
— Неожиданно, — пробормотал Иван, стараясь вспомнить того самого Серёгу.
— Да вот, решил позвонить, — невозмутимо продолжил тот.
Наступила пауза. Перед глазами Ивана вдруг всплыл их одиннадцатый «Б», спортивная площадка, кричащий Серёга с поднятыми руками, объявляющий, что это последний урок физкультуры в его жизни.
— Серёга! — наконец воскликнул Иван.
— Ну вот, вспомнил-таки.
— Как ты? Где? — уже почти кричал Иван.
— Да тут я, в Москве. Куда мне ещё? Развёлся недавно… В общем, всё нормально. А звоню я вот по какому поводу: Сашка Морозов решил собрать всех у себя. Ну, не дома, а в своём ресторане. Представляешь, он ресторан открыл? Помнишь, как все ржали, когда он сказал, что пойдёт в кулинарный? Конечно, всех не соберёшь. Витька умер три года назад — сердце. Ленка с Петровым в Германию уехали…
— Они вместе?
— Да нет, просто так совпало. Кого-то вообще не нашёл. Тебя вот чудом отыскал.
— Как так? — уточнил Иван.
— Друг у тебя в салоне машину покупал, визитку дал. Я загуглил автосалон — и вот ты. Неужели правда твой?
— Ну… Ладно, а про встречу что? — сменил тему Иван.
— Встреча выпускников. Двадцать пятое мая, последний звонок… Помнишь? Как раз в этот день Сашка и хочет всех собрать. Живём в одном городе, а не виделись сто лет. Придёшь?
— Не знаю… А когда? — замялся Иван.
— Двадцать пятого, в воскресенье. Чего думать? Интересно же всех увидеть. Кстати, Наташка будет, — понизил голос Серёга. — Помнишь, как ты по ней сох?
Иван замолчал. Наташка… Высокая, с карими глазами и веснушками, рассыпанными по лицу. Его накрыло волной воспоминаний, обожгло забытым чувством неразделённой любви. Он годами старался не думать о ней.
Иногда хотелось найти её в соцсетях, посмотреть, какая она теперь. Но каждый раз что-то останавливало. Даже сейчас, спустя столько лет, сердце сжималось при мысли о ней.
— Я ей пообещал, что ты придёшь, — прервал его мысли Серёга.
— Она… спрашивала про меня? — осторожно спросил Иван, чувствуя, как учащённо забилось сердце.
— Ну… Не то чтобы специально. Спросила, кого из наших я видел. Я и сказал, что тебя ищу. Ну так что? Придёшь?
— Подумаю.
— Двадцать пятого, в семь, ресторан «Золотой». Ты там не был? И я нет. Будет повод зайти…
Ещё немного поболтали и разошлись.
Иван попытался вернуться к работе, но не смог. Откинулся на спинку кресла и задумался. Наташка. Наталья Соколова… Его первая, отчаянная любовь.
Идти на встречу не хотелось. Бывшие одноклассники начнут мериться зарплатами, должностями, успехами, раздуваться от мнимой значимости. В школе он ни с кем особенно не дружил — разве что с Серёгой.
До одиннадцатого класса Иван был худым, невзрачным парнем с прыщами на лбу. А Наташка всегда была первой красавицей. Она его не замечала…
Отца он не знал. Да и не страдал от этого — не один такой был. Ему хватало любви мамы и бабушки. Мама пропадала на работе, а бабушка встречала его из школы, старалась накормить повкуснее. Он запомнил её сидящей перед телевизором с вязанием в руках. Спицы постукивали, создавая очередной «шедевр».
Иван носил шарфы, варежки и свитера, связанные бабушкой. К моменту, когда он вырастал из одного, следующий уже был готов.
Над ним не смеялись, но он всё равно стеснялся. Не хотел обижать бабушку, надевал в школу её свитера, а в раздевалке снимал.
Лишь в старших классах осмелился и попросил связать простой тёмный свитер — без оленей и снежинок. Бабушка связала. Как же он любил его! Износил до дыр. Если бы она была жива, попросил бы ещё один.
А Наташка была самой красивой не только в классе — во всей школе. Каштановые волосы, карие глаза и веснушки, которые появлялись с первым весенним солнцем.
Он страдал по ней, мечтал по ночам, а её провожал домой Дима Лебедев — капитан школьной футбольной команды. Иван каждый год хотел пригласить её на свой день рождения. И каждый год не решался.
Однажды зимой они бежали лыжный кросс. Шли гуськом по накатанной лыжне. Иван терпеть не мог лыжи, поэтому плелся в хвосте. Наташка была где-то впереди с Лебедевым. После поворота он увидел её розовую куртку. Она шла по лыжне, неся лыжи на плече. Оглянулась, услышав шуршание.
— Ты чего? — спросил он.
— Лыжа сломалась.
До финиша оставалось ещё полкруга.
— Проезжай, — сказала Наташка, отступая в снег.
— А ты?
Она промолчала, поёжившись. Поменяться лыжами не получилось бы — крепления разные. Без раздумий Иван снял куртку, а затем и свитер, оставшись в одной футболке.
— Ты что?! — испуганно спросила она.
— Надевай, — протянул он свитер.
Наташка на секунду замерла, затем сняла куртку и натянула его свитер. Еле застегнула молнию. Иван тоже надел куртку.
— Тепло, — сказала она.
— Иди за мной.
Он медленно поехал впереди. Холод пробирал до костей. Остановился.
— Надевай лыжи. Иначе ночью будем идти. Держись. — Он протянул палку. — Я потяну, а ты сломанную лыжу чуть приподнимай.
Наташка мешала, наезжала на его лыжи. Часто останавливались.
У школы их ждали остальные. Физрук сначала накричаВечером, когда они сидели на кухне у Ксении, Иван вдруг осознал, что все эти годы он искал не Наташку, а то чувство, которого у них так и не было, а настоящее счастье оказалось рядом – в тёплом свете лампы, в смехе Ксюши и в её руке, нежно лежащей на его ладони.
