Моя давняя знакомая Светлана Ивановна прожила жизнь нелёгкую. Всю жизнь протрудилась бухгалтером, одна поднимала четверых ребятишек после гибели мужа, тянула дом в Петербурге, во всём себе отказывала. И вот, когда, казалось бы, на пенсии можно вздохнуть свободнее, оказалось — покоя нет. Двое её взрослых сыновей, Валерий и Геннадий, превратились в настоящих дармоедов — больше года не работали, жили на её шее. Притом у обоих были свои квартиры в Новосибирске, доставшиеся ещё от отца. Но нет — оба предпочли ютиться в маминой трешке на окраине Москвы.
Старшая дочь Даша и младший Саня — самостоятельные, семьи свои заводят. А эти двое — будто застряли в детстве. Светлана терпела: готовила, убирала, стирала, надеялась — опомнятся. А они только отмахивались: «Нормальной работы сейчас нет», «Нам не по специальности», «После Нового года точно устроимся»…
Когда чаша терпения переполнилась, Светлана пошла на крайние меры. Взяла все накопленные отпускные, добавила за свой счёт — и объявила: «Всё, на пенсию вышла». На бумаге — формальность, а на деле — продуманный ход.
Первые дни сыновья и бровью не повели. Разве что удивились: «Мам, чего дома сидишь?» — «Пенсионерка я теперь», — сухо ответила Светлана. Тут-то они и засуетились: «Да как же мы на твои 25 тысяч будем жить?», «Сейчас все пенсионеры подрабатывают!». Один даже счётчик включил: «Коммуналка ведь 8 тысяч, еда ещё столько же!» Но Светлана стояла на своём: «Я своё отработала. Хотите — живите со мной на пенсию. А нет — выход найдёте».
И начала действовать. Утро — геркулес на воде. Обед — пустые щи без мяса. Ужин — хлеб с кипятком. Никаких закупок, никаких излишеств. Холодильник пустел на глазах. Она не кричала, не упрекала — просто терпела. Через неделю Валерий не выдержал — съехал в свою сдаваемую квартиру. Ещё через неделю — Геннадий последовал за ним. А месяц спустя оба уже стояли на бирже труда.
Когда Светлана мне это рассказывала, я ахнул: «Как ты сама выдержала?» Она лишь плечами пожала: «А что делать? Иначе бы вечно кормила этих ненасытных. Пришлось встряхнуть их по-взрослому».
Теперь живёт одна. Сыновья заглядывают — то с пирогами, то с деньгами. Говорят, мол, поняли всё. А Светлана только усмехается: «Иногда любовь — не накормить, а научить голодать».
