Бери свою мать и уходите! резко бросила невестка, стоя в роддоме.

Телефонный звонок разрезал тишину. Вера Степановна прижала трубку к уху, опустившись на край кровати.

Алло, Люсенька, ну как ты? голос её дрожал. Уже схватки?

Мам, пока все спокойно, ответила невестка устало. Врач сказал, рано ещё, но в больницу ехать надо, на всякий случай.

Конечно, родная! Я уже сумку собрала. Игорек с работы выезжает?

Да, уже в пути. Только вы, мам не волнуйтесь, ладно? Всё будет хорошо.

Вера Степановна улыбнулась. Даже сейчас Люся думала о других.

Хорошо, дочка. Скоро будем.

Она быстро оделась, проверив сумку: апельсины, галеты, термос с чаем всё, что может понадобиться в больничных коридорах.

Через полчаса подъехал Игорь, взъерошенный, с красными от волнения глазами.

Мам, быстрее! торопил он, усаживая её в машину. У неё схватки уже каждые десять минут!

Спокойно, сынок, приобняла его Вера Степановна. Первые роды дело небыстрое. Успеем.

Но сама она волновалась не меньше. Люся была хрупкой, всю беременность мучилась токсикозом, отёками, скачками давления. Врачи говорили норма, но материнское сердце не обманешь.

В роддоме дежурная медсестра, суровая женщина за пятьдесят, даже не подняла глаз от журнала.

Кто рожает?

Вот она, Игорь подал Люсю под руку.

Документы, обменную карту, протянула медсестра. Родственники в коридоре. На второй этаж не подниматься.

Люсю увели, а Вера Степановна с сыном остались внизу, среди таких же перепуганных родственников.

Мам, как думаешь, долго будет? Игорь метался между пластиковыми стульями.

Кто знает, сынок. У всех по-разному. Я тебя восемнадцать часов рожала.

Восемнадцать?! он побледнел.

Ничего, улыбнулась Вера Степановна. Зато какой богатырь вырос!

Прошло два часа. Игорь названивал в отделение каждые полчаса, но в ответ одно: «Всё нормально, ждите».

Может, тебе домой сходить? предложила Вера Степановна. Переоденешься, поешь.

Нет, мам, сын стиснул зубы. А вдруг что?

Что может случиться? Люся крепкая, справится.

Но Игорь не успокаивался. Курил на улице, возвращался с покрасневшими от ветра щеками.

К вечеру вышла акушерка.

Родственники Соколовой?

Они вскочили.

Мы! Как она? Уже родила?

Нет ещё. Раскрытие слабое, будем стимулировать.

Это не опасно? Вера Степановна сжала сына за руку.

Обычное дело, махнула та рукой.

Игорь забеспокоился:

Мам, вдруг кесарево?

Если надо сделают. Лишь бы оба здоровы были.

Ночью Вера Степановна задремала, укрывшись пальто. Игорь не спал курил, звонил, ходил кругами.

Утром акушерка снова появилась улыбаясь.

Ну, дедушка с бабушкой, поздравляю! Девочка, 3200.

А Люся?! вскрикнули они в один голос.

В порядке. Устала, конечно. Сейчас долечим и в палату.

Игорь обнял мать, и оба расплакались.

Дедушка Вера Степановна вытерла слёзы. Представляешь, Игорек, ты теперь папа!

А вы бабушка, засмеялся он.

К обеду их пустили в палату. Люся лежала бледная, но счастливая, с крошечным свёртком на руках.

Смотрите, какая красавица, прошептала она.

Вера Степановна заглянула в личико внучки.

Ах ты, золотая моя Вылитый папа!

Мам, да ей же всего несколько часов! рассмеялась Люся.

А я вижу. Носик, глазки все Игоревы. Правда, сынок?

Тот стоял, боясь даже прикоснуться.

Возьми её, предложила жена.

А я не сломаю? Она такая маленькая

Не сломаешь, улыбнулась Люся. Ты теперь папа.

Игорь осторожно принял дочь. Та зевнула и заснула.

Как назовём?

Договаривались же Алинка, ответила Люся.

Алинка повторила Вера Степановна. Красиво.

Они просидели до вечера, передавая малышку из рук в руки, строя планы. Вера Степановна уже мысленно выбирала коляску, представляла прогулки в парке.

Люсенька, может, я к вам поживу первое время? Помогу с малышкой.

Конечно, мам, кивнула та. Мне спокойнее с вами.

Дома Вера Степановна не могла уснуть. Внучка! Её кровиночка!

Утром она спустила почти всю пенсию в детском магазине распашонки, пелёнки, игрушки.

Мам, зачем столько? удивился Игорь. Родители Люси тоже купят.

Пусть покупают. Всё пригодится. Кстати, где они? В роддоме не были.

В санатории, помнишь? Ещё на неделю уехали.

Ах да Ну ничего, нашей любви хватит.

На следующий день Люся встретила их расстроенная.

Врач сказал у Алинки желтушка. Выпишут не скоро.

Опасно?! Игорь побледнел.

Нет, обычное дело. Но лежать ещё пять дней.

Ничего, Вера Степановна погладила невестку по плечу. Под лампой полежит, всё пройдёт.

Алинка лежала под синим светом, крошечная и беззащитная. Вера Степановна не могла наглядеться.

Люсенька, а грудью кормишь?

Пытаюсь Молока мало, докармливаем смесью.

Наладится, не переживай. Стресс молоку вредит.

Рядом лежала другая роженица Света.

Это ваша свекровь? спросила она Люсю.

Да. Очень помогает.

Вам повезло, вздохнула Света. Моя только критикует.

Вера Степановна слышала и радовалась её старания ценят.

Через пять дней Алинку выписали. Дома Вера Степановна хлопотала без устали: грела бутылочки, меняла подгузники, качала малышку.

Мам, отдохните, уговаривала Люся. Я сама справлюсь.

Что ты! Тебе ещё восстанавливаться надо.

Но вскоре заметила невестка стала замкнутой.

Люсенька, что-то не так?

Нет, мам Просто устала.

От чего? Ты же почти ничего не делаешь!

Вот именно поэтому, тихо ответила Люся.

Вера Степановна не поняла. Как можно уставать от отдыха?

Конфликт разгорелся, когда ночью заплакала Алинка.

Дай мне её, потребовала Люся. Она голодная.

Может, смесью лучше? Ты же молока мало

Мам, врач сказал грудь важнее!

Вера Степановна нехотя отдала внучку.

Ты неправильно держишь. Головку выше надо.

Мам, хватит! Люся вдруг расплакалась. Я хочу сама заботиться о дочери!

Утром Люся извинилась:

Я вас не хотела обидеть. Просто мне нужно учиться быть мамой.

Ладно, вздохнула Вера Степановна. Попробуем по-новому.

Дни шли. Люся крепла, а Вера Степановна научилась сдерживаться.

Но однажды ночью Алинка разболелась температура, плач.

Скорую! запаниковала Люся.

Подожди, Вера Степановна осмотрела внучку. Зубки, кажется.

Приехавший врач подтвердил: зубы режутся рано, но бывает.

Мам, простите Люся смотрела на неё с благодарностью. Без вас я бы не справилась.

Пустое, дочка. Главное чтобы Алинка здорова была.

Той ночью они сидели втроём у кроватки молодая мать, мудрая бабушка и счастливый отец. И каждый понимал: вот оно, настоящее счастье здесь, рядом с этой маленькой девочкой, связавшей их навсегда.