Буду, мам, ответил Дмитрий, не отрываясь от газеты. Статья о повышении пенсий упорно не читалась, буквы расплывались перед глазами. Слишком много мыслей крутилось в голове после вчерашнего разговора с Леной.
Анна Степановна вошла в комнату с подносом, на котором стояли две чашки и тарелка с пряниками. Сын даже не поднял головы. Она поставила чай рядом с его креслом и села напротив, пристально разглядывая Дмитрия.
Что-то ты сегодня не в духе.
Да так, дела, буркнул он, наконец отложив газету. Спасибо за чай.
Мать молча отхлебнула из своей чашки, не сводя с него глаз. Ей было шестьдесят пять, но держалась она прямо, а острый взгляд выдавал человека, привыкшего докопаться до сути.
Дмитрий Сергеевич, произнесла она строго, используя полное имя, как в детстве, когда он провинился, хватит увиливать. Видела я вчера, как ты с этой… Леной разговаривал у подъезда.
Дмитрий поперхнулся чаем. Мать всегда умела застать врасплох.
Мам, при чём тут Лена?
При том, что я не вчера родилась. Тридцать пять лет тебя воспитывала, думаешь, не вижу, когда у тебя что-то серьёзное на уме? Анна Степановна поставила чашку так резко, что та звякнула. Говори прямо, что задумал.
Дмитрий встал, подошёл к окну. На улице стояла поздняя осень, деревья почти оголились. Такая же пустота была и в душе то ли от предстоящего разговора, то ли от понимания, что мать права насчёт его намерений.
Я хочу на ней жениться, сказал он, не оборачиваясь.
Тишина затянулась так долго, что Дмитрий невольно обернулся. Мать сидела прямо, сложив руки на коленях, и смотрела на него с тем выражением, которое он хорошо помнил с детства когда она готовилась к серьёзному разговору.
Сын, не женись на бедной, произнесла она, глядя ему прямо в глаза. Умоляю тебя.
Слова ударили больнее, чем он ожидал. Не потому что были неожиданными Дмитрий понимал, что мать Лену недолюбливает, но услышать это вслух оказалось тяжело.
Мама, при чём тут деньги? Я её люблю.
Любовь, любовь, покачала головой Анна Степановна. А на что жить будете? Ты получаешь гроши в своём архиве, она в школе ещё меньше. Детей как растить собираетесь?
Как-нибудь справимся. Люди и в худших условиях живут.
Мать резко поднялась, подошла к серванту, достала оттуда альбом. Полистала, нашла нужную страницу.
Вот, смотри, ткнула она пальцем в пожелтевшую фотографию. Это твой отец и я в молодости. Красивые, счастливые, влюблённые. Знаешь, что было потом?
Дмитрий знал эту историю, но мать явно собиралась рассказать её снова.
Жили в коммуналке, на одну зарплату отца. Я работать не могла ты маленький был, потом твоя сестра родилась. Деньги кончались к двадцатому числу, занимали у соседей. Помнишь, как гречку с маслом ели по три дня подряд? Как отец срывался на нас?
Помню, тихо сказал Дмитрий. Но сейчас другое время.
Время другое, а люди те же. Анна Степановна закрыла альбом, тяжело опустилась в кресло. Бедность разъедает любовь, как ржавчина. Сначала ссоритесь по мелочам он хочет мяса, а денег только на макароны. Потом покрупнее ей платье нужно, а ему ботинки. А потом уже и смотреть друг на друга противно.
Лена не такая. Она не требует лишнего.
Пока не требует. А когда потребует? Когда увидит, как её подруги живут? Когда дети пойдут в школу, а одеть их не во что будет?
Дмитрий вернулся в кресло, взял остывший чай. Слова матери резали по живому, потому что в них была правда. Он и сам думал об этом, лежа ночами без сна.
А что ты предлагаешь? Всю жизнь одному сидеть?
Найди нормальную девушку. С образованием, с работой. Олю Белову помнишь? Она в налоговой теперь, хорошо получает. И красивая, и умная.
Мам, я же не на работу устраиваюсь, а жену ищу.
Не прикидывайся романтиком, отрезала Анна Степановна. В твоём возрасте пора головой думать. Тебе тридцать шесть, время играть в любовь прошло.
Дмитрий поморщился. Мать умела бить точно в больное.
И что, по-твоему, счастье в деньгах?
Не в деньгах, но без них точно не в радости. Она встала, собрала посуду. Ладно, не буду тебя уговаривать. Сам разбирайся. Только помни мои слова, когда жить станет невмоготу.
Дмитрий остался один, но покоя это не принесло. Материны слова крутились в голове, не давая думать ни о чём другом. Он взял телефон, хотел позвонить Лене, но передумал. О чём говорить? Как объяснить, что мать против?
Вечером позвонила сама Лена.
Привет, как дела? Ты вчера странный был.
Всё нормально, соврал Дмитрий. Просто устал.
А я сегодня платье видела, голос Лены сразу стал мечтательным. В бутике около метро. Красное, очень красивое. Правда, дорогое…
Дмитрий почувствовал, как что-то кольнуло в груди. Совпадение? Или мать права, и Лена уже начинает намекать на траты?
Сколько стоит? спросил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Двенадцать тысяч. Я понимаю, что много, но оно такое… И скоро Новый год, хочется выглядеть красиво.
Двенадцать тысяч. Половина его зарплаты. Дмитрий сглотнул.
Посмотрим, сказал он уклончиво.
Ты что, расстроился? в голосе Лены послышалась тревога. Я же не требую, просто поделилась…
Нет, всё нормально. Просто задумался.
После разговора Дмитрий долго сидел, уставившись в стену. Лена не требовала купить платье, просто поделилась мечтой. Но двенадцать тысяч… На эти деньги они могли бы месяц питаться. Или отложить на свадьбу.
Мысли о свадьбе привели к другим расчётам. Снять квартиру минимум восемнадцать тысяч. Его зарплата двадцать пять, Ленина восемнадцать. Итого сорок три на двоих. Минус аренда остаётся двадцать пять. На еду, проезд, одежду… И дай бог, чтобы никто не заболел.
Наутро мать вела себя как обычно подала ему кашу, спросила про планы. Но Дмитрий чувствовал её взгляд и понимал: она ждёт. Ждёт, когда он
