31 декабря.
Дневник Дмитрия.
Я вышел из офиса строительной компании в Москве и едва не упал на обледеневших ступенях. Вчера шёл дождь со снегом, а к утру ударил мороз. Ветер пробирал до костей.
На Садовом кольце — обычный вечерний ад: машины, сигналы, нервные взгляды водителей. Раньше я злился на пробки, а теперь почти рад им. Возвращаться домой не хотелось.
Что-то сломалось между мной и Аней. Может, просто устали друг от друга. Мы познакомились в МГУ, женаты уже семь лет. Часто думаю: куда делась любовь? А была ли она вообще? У всех пары бывают кризисы, но обычно их держат вместе дети. А у нас их нет.
***
С Аней у нас всегда было спокойно. Ни страсти, ни безумия — просто комфортно.
— Мы вместе четыре года. Ты видишь наше будущее? — спросила она как-то.
Я понял намёк. Честно говоря, не думал о свадьбе, но ответил:
— Конечно. Закончим учёбу, устроимся на работу — и поженимся.
— Хорошо. Мне нужна уверенность.
— Всё будет: и белое платье, и дети, — обнял я её, сам веря в эти слова.
Аня успокоилась. После вуза она настояла, чтоб мы работали в разных местах. Виделись реже. Перед её днём рождения мать Ани начала намекать на кольцо.
— Мама спрашивает, когда мы наконец распишемся?
— Зачем спешить? Давай подождём.
— Ты меня не любишь? Так и скажи! — в голосе её звенели обида и слёзы.
Я привык к Ане. Зачем искать другую? В её день рождения я сделал предложение. Она радостно кивнула, мать всплакнула.
Дома сообщил родителям.
— Куда торопишься? Встань на ноги, потом и женись, — нахмурилась мать. Ей Аня не нравилась — слишком своевольная, хоть и притворялась скромницей.
— Мы любим друг друга. Чего ждать?
— Это её решение. Подумай, — вздохнула мать.
Свадьбу сыграли в мае. Аня в белом платье была прекрасна. Решили: сначала квартира, машина — дети подождут.
Родители помогли с ипотекой. Купили двушку в Подмосковье, обставили. Потом отец отдал мне свою старую «Ладу». Жили счастливо. Пока Аня не загорелась идеей «больших денег».
— Встретила Сашку с института. У него бизнес на компьютерах — зовёт тебя в партнёры!
— Я строитель. Мне нравится моя работа. Да и рынок переполнен, — отрезал я.
— Ты не хочешь быть хозяином, а не рабом?
— Нет. Хочешь — занимайся сама.
Она обиделась. Первая серьёзная ссора. Помирились, но Аня снова вернулась к теме. Тогда я впервые задумался: а любил ли я её вообще? Чуть не сдался, но Сашка разорился.
Аня затихла. Погасили ипотеку, я взял кредит на «Ниву». Через год купили ей малолитражку. Пора бы и о детях подумать.
— У всех друзей уже дети, а у нас? — спросил я.
— Какие дети?! У меня карьера! Ты что, хочешь, чтобы я, как Наташка, сопли вытирала? Нет уж.
Аня получила повышение. Дети откладывались «на потом».
***
Я выбрался из пробки. Дома Аня уткнулась в телефон.
— Родионовы звали на Новый год. Я согласилась.
— А я хотел дома встретить. Только вдвоём.
— Скукотища. Я уже дала слово.
На вечеринке какой-то тип не сводил с Ани глаз. Она кокетничала, смеялась громче обычного. Когда он пригласил её танцевать, она тут же согласилась. Потом они шептались в углу. Я ушёл.
Аня ворвалась домой через три часа:
— Ты меня бросил!
— Ты даже не заметила. Он тебя проводил?
— Да! Он джентльмен, а ты…
— Что я? У него бизнес, а я неудачник? Может, нам разойтись?
— Давай, — вдруг согласилась Аня.
Встретили Новый год так — расставанием. Развод был грязным. Аня требовала квартиру, но суд разделил её пополам.
Сначала было пусто. Потом привык. Научился готовить, стирал сам. Гладить не любил, но куда деваться?
Однажды вечером я парковался у дома. Из подъезда выбежала женщина, споткнулась о порог. Я поймал её.
— Каблук сломался! Теперь опоздаю!
— Проведу вас, поменяете обувь — подвезу.
— Правда? — она улыбнулась, но глаза были грустные.
По дороге она сказала:
— Мы соседи. Я — Лида. Год назад потеряла сына. Муж не выдержал — ушёл. Уже новая жена, скоро ребёнок… А вы тоже не счастливы, да?
Подъехали к больнице, где она работала.
На следующий день Лида принесла мне жаркое с картошкой.
— Наготовила, а есть некому.
Мы поужинали вместе. Она рассказала, что сын звал её «пчёлкой» — любил старый мультик. Глаза её затуманились.
Потом мы иногда встречались в подъезде. Как-то я простыл — она принесла лекарств.
— Слышала, как ты кашляешь.
Готовила она отлично. Я чинил у неё сантехнику.
В следующий Новый год я сидел один, слушая бой курантов. В двенадцать в дверь постучали.
Лида стояла на пороге — новая причёска, платье. «А ведь симпатичная», — мелькнуло в голове.
— Наготовила, а есть некому, — улыбнулась она.
От вина и еды меня разморило.
— Пойду, а то усну.
— Останься. Не хочу быть одна.
Я остался. Ночью её прикосновения разбудили меня. Было жаль её — и себя. Утром она, не стесняясь морщин, накормила меня блинами.
— Пошли на каток?
— Да я лет двадцать не каталась!
— Я тоже. Пошли!
После катка зашли в кафе. Вернулись домой. Я открыл ей дверь… Утром мама позвонила: «Приезжай на обед».
Потом Лида исчезла. Месяц я не видел её. Наконец дождался у подъезда:
— Ты избегаешь меня?
— Я беременна. Ты не любишь меня. Я старше, не хочу обременять тебя.
Выяснилось — на восемь лет. Я уговаривал её:
— Я всегда хотел детей. Жена не соглашалась. Давай поженимся.
— Подождём до родов.
Я часто ночевал у неё, возил наОна родила мальчика, и теперь каждый вечер я спешу домой — не к пустой квартире, а туда, где пахнет детскими кашами, где смеётся сын и ждёт женщина, которая не боится морщин.
