Предательство — как нож в спину, и раны от него заживают очень долго. Оправданий может быть сколько угодно — скука, страсть, кризис, — но оно всегда убивает доверие и оставляет после себя пустоту. А ещё — ледяную ярость. Я, Анастасия, знаю это не понаслышке. И теперь уверена: назад дороги нет.

Мы с Артёмом прожили в браке шесть лет. Особых богатств у нас не было, но и в нужде не страдали — жили в моей двушке, которую мне оставила бабушка по отцовской линии. Ещё у меня была однокомнатная квартира — наследство от тёти. Я сдавала её, получая небольшие, но стабильные деньги. Всё шло своим чередом, и мне казалось, что так будет всегда.

Когда его родители, Владимир и Людмила, засобирались в город — жаловались, что в деревне уже не справляются, здоровье подводит, — я не стала перечить. Артём упросил меня разрешить им пожить в той самой однушке. Мол, пусть обустроятся, а мы тем временем накопим и потом вместе решим, что делать.

Я согласилась. Думала: ну, это же его родители. Помогу — не разорюсь.

А потом… потом я узнала, что Артём мне изменяет. Не просто заигрывает на стороне, а ведёт двойную жизнь. Долго. Холодно. И подло.

Первым пришло не чувство боли. Была пустота. Потом накатила злость. А следом, как обвал, — желание отплатить. Не только ему. Всем, кто хоть как-то был с ним связан.

Я собралась с духом, подала на развод и в тот же день поехала к его родителям. Разговор дался нелегко. Но я твёрдо сказала:

— Мне жаль, но через месяц вам придётся освободить квартиру. Здесь будут жить другие люди.

Их лица стали белыми. Людмила расплакалась. Владимир начал уговаривать, напоминал, как я им помогала, какая я была «родная»… Но теперь они для меня чужие. Их сын предал меня — и всё, что с ним связано, вызывает у меня отвращение. Они воспитали его, сделали таким, каким он стал. И за всё теперь придётся отвечать.

— Вы взрослые люди, — ответила я. — Разберётесь, где жить. Это уже не моя забота.

Где-то в глубине души мне их было жаль. Я знала, что они продали дом, живут на пенсию и переехали в город по настоянию сына. Но я была сломлена. У меня просто не осталось сил заботиться о ком-то из его семьи.

Артём, узнав о моём решении, сначала не поверил. Потом начал умолять. Не столько за родителей, сколько из-за того, что я подала на развод по-настоящему. Он звонил ночью, писал сообщения, дежурил у подъезда. Клялся, уверял, что всё это ошибка. Но нет. Это не ошибка. Это предательство.

— Я не смогу тебя простить. Никогда, — только и сказала я ему.

Он ушёл. Его родители — тоже. Я сдала квартиру и впервые за долгие годы уехала отдыхать одна. Без сожалений. Без тревоги. Без него.

Теперь я живу иначе. Спокойно. Осознанно. Я поняла: если человек предал однажды — он предаст снова. А если стерпеть и простить, тебя перестанут уважать навсегда.

Я больше не позволяю себе быть удобной. Не для чужого мужа. Не для его семьи. И пусть кто-то назовёт это жестоким — я называю это самоуважением.