Не надо было так кричать на неё, Маруся. Она же старушка уже, Иван поставил кружку на стол и виновато посмотрел на жену.
Старушка? А когда она мне жизнь портила, она молодой была? Маруся резко развернулась от окна. Двадцать лет, Ваня! Двадцать лет я терплю её выходки!
Но сейчас она больная…
Больная! фыркнула Маруся. Когда ей выгодно, тогда и больная. А когда соседке Агафье нахамить или мне нервы потрепать, тут она здоровее нас всех.
Иван молча допивал чай. Устал от этих вечных ссор между женой и матерью. Каждый день одно и то же. Мать что-то ляпнет, Маруся вспыхнет, потом хлопнут двери, полетят обидные слова.
А что она вообще тебе сказала? спросил он, хотя знал, что лучше не соваться.
Маруся закрыла глаза, будто собираясь с духом.
Сказала, что я никудышная хозяйка. Что борщ у меня невкусный, что в доме бардак, что дети распущенные. А потом добавила, что хорошо бы мне поучиться у Таньки, жены твоего брата. Вот та, мол, и готовит, и убирает.
Мама просто… привыкла всё держать под контролем.
Привыкла! голос Маруси сорвался на крик. А я что, не привыкла? Я не привыкла после смены стоять у плиты, стирать, убирать? Я не привыкла каждый день слушать, какая я никчёмная?
Иван встал, хотел обнять жену, но она отшатнулась.
Знаешь, что она мне напоследок ляпнула? Маруся вытерла глаза рукавом халата. Что когда тебя не станет, я всё равно останусь одна. Потому что никому такая, как я, не нужна.
Иван замер с протянутыми руками.
Она так не говорила…
Говорила! Дословно! А потом хлопнула дверью так, что штукатурка посыпалась.
В прихожей раздались шаги. Дверь тихо скрипнула, и на кухню заглянула десятилетняя Дария.
Мам, бабуля ушла? Она мне ничего не сказала, девочка обняла мать за талию.
Ушла, дочка. К себе. Маруся погладила дочь по волосам.
А почему вы опять ругались? Мне страшно, когда вы кричите.
Маруся присела перед дочерью, заглянула ей в глаза.
Прости нас, зайка. Взрослые иногда не могут договориться. Но это не значит, что мы не любим друг друга.
Бабуля тебя не любит, неожиданно сказала Дария. Она всегда на тебя злится. А мне тебя жалко.
Маруся крепко прижала дочь. Из глаз снова покатились слёзы.
Иди делай уроки, Дашенька. А мы с папой ещё поговорим.
Когда девочка ушла, Иван сел рядом с женой.
Маруся, я поговорю с мамой. Объясню ей…
Что ты объяснишь? устало спросила Маруся. Ты уже двадцать лет объясняешь. Толку ноль.
Тогда что делать?
Маруся долго молчала, разглядывая свои руки. Эти руки мыли посуду, стирали, гладили. Эти руки стояли за прилавком по восемь часов в день, а потом ещё дома до ночи. А свекровь твердила, что она плохая хозяйка.
Помнишь, как мы познакомились? вдруг спросила она.
Иван удивлённо взглянул на жену.
Конечно. На дискотеке в ДК. Ты была в голубом платье.
В синем, поправила Маруся с грустной улыбкой. Я тогда думала, что ты самый красивый парень на свете. А твоя мать с первой встречи меня возненавидела.
Она просто переживала, что я женюсь…
Ваня, хватит её оправдывать! вспыхнула Маруся. Она меня возненавидела, потому что я не из богатой семьи. Потому что у моих родителей была однушка, а отец работал сантехником, а не инженером, как твой.
Это было так давно…
Давно? А помнишь нашу свадьбу? Твоя мать весь вечер ходила с кислой миной. А когда мы переехали к вам, она первым делом заявила, что в её доме свои порядки, и я должна их соблюдать.
Маруся встала, поставила чайник.
Двадцать лет, Ваня. Двадцать лет я пытаюсь ей угодить. Готовлю так, как она любит. Убираю так, как она хочет. Детей воспитываю по её указке. А что взамен?
Мама тебя ценит…
Ценит? горько рассмеялась Маруся. Она меня терпит. Большая разница.
Чайник закипел. Маруся заварила чай, села обратно.
Знаешь, о чём я мечтаю? тихо сказала она. Чтобы утром встать и не думать, понравится ли ей мой завтрак. Чтобы прийти с работы и не бояться, что она найдёт пыль на полке. Чтобы купить детям сладкое и не слышать, что я им порчу желудок.
Маруся…
Нет, дай договорить. Я хочу жить в своём доме. Чтобы никто не контролировал каждый мой шаг. Чтобы дети не слышали вечные ссоры.
Иван взял жену за руку.
Но мать одна. Кто за ней будет ухаживать?
А за мной кто будет ухаживать? в голосе Маруси прозвучала обида. Когда у меня было воспаление лёгких, твоя мать ни разу не принесла мне чаю. Зато требовала, чтобы я готовила, потому что её суп ей не нравится.
Это было пять лет назад…
И четыре года назад, когда мне делали операцию. И три года назад, когда я руку сломала. Всегда, Ваня! Всегда я была виновата, что не могу выполнять свои обязанности.
В дверь позвонили. Иван пошёл открывать, а вернулся с соседкой тётей Зиной.
Здравствуй, Марусь! тётя Зина села за стол, отказалась от чая. Мимо шла, решила заглянуть. А то слышала, Антонина Петровна расстроенная домой вернулась.
Расстроенная, буркнула Маруся.
Ты на неё не серчай, девочка. Она старушка, больная. В её возрасте характер портится.
Тётя Зина, а вы знаете, что она мне сегодня сказала?
Маруся повторила слова свекрови. Тётя Зина покачала головой.
Да что ты, Маруся! Антонина Петровна просто сгоряча ляпнула. Она же понимает, что без тебя пропадёт.
Понимает? Маруся вскинулась. Если понимает, то почему не ценит?
Ценит, просто не умеет показать. Знаешь, сколько раз она мне хвасталась, какая у Вани жена золотая? Как ты за детьми смотришь, как дом ве
