**Дневник Ольги Петровой**
«Старые нам не нужны», сказали мне при увольнении. Но спустя полгода мой бывший начальник пришёл ко мне на собеседование.
Жалюзи в кабинете были прикрыты, полосы света резали полумрак, оседая золотистой пылью на дорогом ковре.
Оль, мы с тобой знакомы не первый год, голос Дмитрия звучал мягко, почти заискивающе. Ты умная женщина, всё понимаешь.
Я смотрела на него, на его ухоженные руки, лежащие на полированном столе. Но я ничего не понимала. Ещё утром я проводила планерку, раздавала задания, строила планы на квартал.
Я понимаю, что проект сдан досрочно, Дмитрий. И что клиент уже прислал благодарность. Что именно я должна понять?
Он откинулся в своём массивном кожаном кресле, которое издало самодовольный скрип.
Проект прекрасно. Твоя работа всегда безупречна. Но компания выходит на новый уровень. Нам нужна свежая кровь, понимаешь? Энергия, драйв. Молодые ребята, мыслящие другими категориями.
Внутри у меня всё застыло, превратившись в тяжёлый, холодный ком. Я отдала этой фирме двадцать лет жизни.
Я пришла сюда, когда те самые «молодые ребята» ещё ходили в школу. Я создала отдел, который теперь считался лучшим.
Другими категориями? переспросила я, и голос прозвучал удивительно ровно. Какими, например? Теми, где не нужен опыт и стратегическое планирование?
Дмитрий вздохнул, изображая вселенскую скорбь.
Ну зачем ты так. Твой опыт бесценен. Наше достояние, наш фундамент. Но на старом фундаменте нужно строить новое здание. А для этого нужны другие инженеры.
Он говорил расплывчато, избегая прямых слов, и это раздражало больше, чем откровенная грубость.
Он пытался выставить меня музейным экспонатом. Ценным, но бесполезным.
Мы не можем просто так с тобой попрощаться, открыл папку. Пять окладов. Лучшие рекомендации. Я лично их напишу. Для такого специалиста, как ты, это шанс отдохнуть и найти что-то поспокойнее.
«Поспокойнее». Код для «пенсионного».
Знаешь, Дмитрий, я медленно поднялась, опираясь ладонями о стол. Когда-то ты пришёл ко мне в отдел стажёром. С горящими глазами и пустыми карманами. Я тебя всему научила.
Его лицо дрогнуло, улыбка стала напряжённой.
И я тебе бесконечно благодарен, Оль. Но бизнес есть бизнес. Это не благотворительность.
Иногда приходится принимать сложные решения. Старый багаж только тянет на дно.
Я кивнула, уже не слушая. Смотрела сквозь него на стену, где висело фото нашей команды после победы в тендере три года назад.
Я в центре, смеюсь. А Дмитрий с краю, едва попав в кадр.
Я всё поняла. Документы у секретаря?
Да. Всё готово.
Я вышла, не оглядываясь. Чувствовала его взгляд в спину облегчённый и слегка виноватый. Но это уже не имело значения.
В коридоре коллеги опускали глаза или делали вид, что заняты. Лишь молоденькая Настя, которую я сама взяла полгода назад, смотрела с искренним сочувствием.
Я едва улыбнулась ей в ответ.
Стук каблуков эхом разносился по коридору. Это не было поражением.
Скорее началом чего-то нового.
Первые дни я разбирала шкафы. Выбрасывала старые бумаги, ненужные вещи. Сын, Артём, молча наблюдал. Он не задавал вопросов, просто привозил продукты и ужинал со мной.
Мам, у меня проблема с логистикой, сказал он однажды. Подрядчик заломил цену.
Я изучила договор.
Он завысил на тридцать процентов. Позвони в «ТрансЛогист», спроси Сергея, скажи, что от меня.
Через полчаса Артём сидел с округлившимися глазами.
Мам они предложили условия вдвое лучше. Кто ты вообще такая?
Я улыбнулась впервые за долгое время.
Просто человек со старым багажом.
С этого всё изменилось. Артём стал приносить мне свои бизнес-задачи. Сначала договоры, потом финансовые модели, стратегии.
Через два месяца он привёл своих партнёров двух бородатых ребят в растянутых футболках.
Три часа я разбирала их бизнес по полочкам.
Ольга Петровна, сказал один, мы без вас как слепые котята. Нам нужен такой человек в команде.
Мы предлагаем вам должность операционного директора, серьёзно добавил Артём. С долей в компании.
Я посмотрела на сына. На его взрослое лицо. На ребят, смотревших на меня с уважением, а не с жалостью.
Я подумаю, ответила, хотя уже знала ответ.
Через полгода наш стартап арендовал офис в центре. У нас было тридцать сотрудников и первые крупные контракты.
Я сидела в своём кабинете светлом, с панорамным окном. Была заместителем гендиректора. Его правой рукой.
Иногда мне звонила Настя со старой работы. Рассказывала, как новый «молодой и энергичный» руководитель провалил проекты. Как ушли ключевые сотрудники. Как Дмитрий нервничал и срывался.
Все говорят, зря он вас тогда
Всё к лучшему, Настенька, отвечала я, глядя на графики роста.
Я не злорадствовала. Лишь холодное удовлетворение.
Когда HR положила передо мной резюме кандидата на должность директора по развитию, я узнала фамилию.
Дмитрий Семёнов.
Причина увольнения «закрытие проекта». Изящная формулировка для банкротства.
Ровно в одиннадцать в кабинет вошёл постаревший мужчина в мешковатом костюме.
Добрый день, протянул он руку. Дмитрий.
Ольга, ответила я, указывая на стул.
Он не узнал меня сразу.
Расскажите, почему подходите нашей компании?
Он говорил заученно, приписывая себе наши совместные проекты.
Молодые команды это будущее, закончил он.
Интересно, сказала я. Но направлять их должен опыт. А опыт это старый багаж. Разве он не тянет на дно?
Он поднял глаза. Узнавание пришло медленно. Сначала растерянность, потом стыд.
Ольга Петровна?
Давайте вернёмся к беседе. Что случилось с вашей компанией?
Он сжался.
Рынок конкуренты
Нет. Вы избавились от людей, бывших её фундаментом.
Я говорила без злости.
