**Одиночество среди своих**
— Мам, хватит переживать! — раздражённо бросила Анастасия, не отрываясь от телефона. — Ну не приехали на юбилей, бывает. У всех свои заботы.
— Какие заботы? — тихо спросила Татьяна Ивановна, сжимая в руках крахмальную салфетку. — Алёна обещала привезти внуков, Денис говорил, что освободится. А Артём и вовсе подарок приготовил…
— Ну и что? — наконец подняла глаза Анастасия. — У Алёны дети с температурой, у Дениса аврал на стройке, а Артём в Питере задержался. Никто же не специально!
Татьяна Ивановна молча раскладывала приборы в гостиной. Праздничная скатерть, фарфоровый сервиз — доставался только по особым датам. Семьдесят лет — разве не повод? Она целую неделю готовила: салат «Оливье» для Алёны, жаркое с картошкой для Дениса, торт «Прага» для Артёма.
— Настенька, может, ещё раз позвоним? — попросила она. — Вдруг успеют?
— Мам, да перестань! — Анастасия резко встала. — Мне пора, Сергей с детьми один, устанет.
— Но мы же даже не сели как следует…
— Какие посиделки? Одни закуски. Я дома поем.
Татьяна Ивановна смотрела, как дочь натягивает пальто. Торопится, будто боится опоздать на что-то важное.
— Ладно, иду. Не кисни, в следующий раз все соберутся.
Быстрый поцелуй в щёку, хлопок двери. Она осталась одна за столом, накрытым на шестерых.
Тишину нарушали только старые часы — подарок покойного мужа на тридцатилетие. Сколько праздников они отгремели за этим столом! Выпускные, свадьбы, крестины…
Она медленно убирала еду. «Оливье» — соседке Лидии, жаркое — в холодильник. Торт разрезала на куски. Очень много кусков.
Вечером зазвонил телефон. Непрочитанные сообщения:
«Мамуля, с юбилеем! Дети с температурой, не рискнула везти. В выходные наверстаем. Целую». От Алёны.
«Поздравляю, мам. На работе кошмар — могут уволить. Подарок через Настю передам». Сухой текст Дениса.
«С днём рождения! Рейс отменили, застрял в Питере. Встретимся — всё расскажу. Люблю». Артём, самый младший.
Все любят. Все извиняются. Все «обязательно потом».
Наутро в дверь постучали. На пороге — Лидия с букетом ромашек.
— Танюшка, с прошедшим! — улыбнулась она. — Вчера не поздравила — внук на соревнованиях.
— Спасибо, — взяла цветы Татьяна Ивановна. — Заходи, чайку попьём.
— Ну как, дети собрались?
— Дела у них, — опустила глаза хозяйка. — Работа, болезни…
— Ты им говорила, что для тебя это важно?
— Зачем? Взрослые люди, сами должны понимать.
Лидия покачала головой:
— Мои тоже «понимают». Пока не крикнешь — не слышат.
Пили чай с остатками торта. Соседка болтала о внуках, а Татьяна Ивановна думала: с ней говорить легче, чем с родными.
— Запишемся в клуб ветеранов? — предложила Лидия. — Там и пение, и экскурсии.
— Да что я, старуха?
— А кто? Дети выросли. Живи для себя.
После её ухода Татьяна Ивановна долго сидела у окна. «Для себя» — а как это? Всю жизнь — за мужем, за детьми, за внуками. Даже после смерти супруга стирала, готовила, сидела с внуками.
Вечером позвонила Алёна:
— Мам, как праздник прошёл?
— Нормально.
— Настя говорила, ты расстроилась…
— Ничего страшного. Дети важнее.
— Не говори так! — вздохнула дочь. — Слушай, а в субботу сможешь посидеть с ними? Мне к врачу, а с больными не пустят.
— Приеду.
— Ты золотая!
В субботу Ваня капризничал, а маленькая Софья устроилась на коленях:
— Бабуля, почему ты не приходишь каждый день?
— А зачем?
— Чтобы вместе играть! Мама вечно занята, папа на работе. А с тобой весело.
Татьяна Ивановна обняла внучку. Хоть кому-то она нужна просто так.
Алёна вернулась уставшая:
— Врач сказал, обычная простуда. Спасибо! Ой, а завтра ты сможешь? Муж в командировку, а мне на работу…
— Завтра воскресенье.
— Ну и что?
Она хотела сказать, что тоже устала. Но увидела тёмные круги под глазами дочери — и кивнула.
Вечером на пороге стоял Денис с пакетами:
— Мам, прости за вчера! — обнял он. — Совсем закрутился.
Подарки — сервиз, плед, конфеты. Дорогие, купленные второпях.
— Ты чем-то расстроена? — нахмурился сын.
— Денис, скажи честно: я вам нужна?
— Конечно!
— Для чего?
Он запнулся:
— Ну… Помогаешь с внуками, советуешь…
— А если я захочу путешествовать? Или в театр ходить?
— Ты что, мужика завела? — засмеялся Денис, но сразу замолчал, увидев её взгляд.
— Я хочу жить, а не ждать ваших милостей.
Сын покраснел:
— Мам, мы же не специально…
— Привыкли.
После его ухода Татьяна Ивановна записалась в кружок рисования. Первый раз в жизни делала что-то просто потому, что нравится.
— У вас талант! — похвалила преподавательница.
Там она познакомилась с Галиной Петровной. Такая же история: дети звонили, только когда требовалась няня или поручение.
— А моя дочь вообще сказала: «Тебе же всё есть — чего нытьё?» — вздохнула новая знакомая.
Дома звонок от Артёма:
— Мам, мы на выходных приедем! Только… ремонт начался. Можем у тебя пожить?
— Нет, — впервые сказала Татьяна Ивановна твёрдо. — Приезжайте в гости. Но ищите съёмное жильё.
— Ты что, отказываешь?!
— Я выбрала себя.
Через неделю дети собрались у неё, растерянные:
— Ты нас разлюбила? — спросила Алёна.
— Научилась любить и себя тоже.
Они долго спорили, оправдывались. Но теперь она знала: счастье — не в бесконечном обслуживании их нужд.
На следующий день Татьяна Ивановна куТатьяна Ивановна взяла в руки кисть, снова окунула её в краску и твёрдо провела по холсту — первый мазок её новой жизни.
