А помнишь…
Таня проснулась на рассвете. Муж крепко спал рядом, суббота — не нужно спешить на работу. Она полежала, надеясь, что сон вернётся, но тщетно. Десятилетиями вставала в шесть утра, и всего год на пенсии не смог стереть эту привычку. Да и мужа провожала, завтрак готовила — режим остался.
День пролетел незаметно за бесконечными хлопотами. Дом — вечный должник, отдавай ему все часы. Когда вернулся Сергей, она чувствовала себя выжатой, будто вагоны разгружала. А он завидовал: «Сидишь дома, отдыхаешь». До его пенсии — ещё три года.
«Нечего лёжа жиры копить», — подумала Таня и поднялась. Сергей не проснулся, только чмокнул губами и отвернулся. На кухне его ждали румяные оладьи, когда он, потягиваясь, появился на пороге.
— Умывайся, пока горячие, — бросила Таня, окидывая его мешковатую фигуру в трусах и поношенной майке.
Он крякнул и поплёлся в ванную.
Пока он брился, она заправила постель. «Барин отдыхает, а я — прислуга. На пенсии выходных не бывает», — мысленно ворчала она.
На кухне Сергей уже уплетал оладьи.
— Ты жуёшь, как трактор, — упрекнула она без злости.
— Так вкусно, — он проглотил половину оладушка. — У Людки так никогда не получалось.
Таня навострила уши:
— У какой Людки?
— Да ни у какой, — он закашлялся, хлебнув чаю. — Просто сравнение.
Она молча наблюдала, как он ест. Тридцать два года вместе, дочь уже взрослая, внук подрастает — а он всё так же чавкает, будто в деревенской столовой. Сергей отправил в рот последний оладушек, шумно глотнул чай.
— Серёж, может, на дачу съездим? Погода ведь…
— Зачем? — спросил он, вытирая ладонью рот.
— Закрыть на зиму, банок привезти. А то дожди…
— Неделю назад были. Баба Катя присмотрит.
— Грибов пособираем, картошечки пожарю. Поехали? — Таня с надеждой посмотрела на него.
— Ты — на пенсии, а я устал. Хочешь — сама поезжай, — он отодвинул чашку и ушёл, хлопнув дверью.
Таня проводила его взглядом.
«Аппетит испортила, да? Съел всё — и ни спасибо». Она с размаху поставила тарелку в раковину. Пусть знает: она тоже может обижаться.
В комнате Сергей смотрел телевизор.
— Весь день так проваляешься? — спросила она громко.
Он что-то буркнул в ответ.
«Не прикована же я к нему!» — злилась она, собирая сумку. Хотела уйти молча, но всё же бросила:
— Уехала на дачу. Вернусь завтра.
— Ага, — он даже не повернулся.
Автобус был полупустым. Дачники торопились успеть до холодов. За окном мелькали серые дома, а Таня представляла тишину леса, запах грибов…
Дача досталась от бабушки. Отец перестроил её, баньку пристроил — и в тот же год умер. Сергей в молодости любил копаться в огороде, но потом махнул рукой:
— Зачем? В магазине всё есть. Продадим — машину купим.
«А на чём к реке поедем?» — парировала Таня.
Посёлок встретил её знакомыми лицами. У калитки стояла Баба Катя — маленькая, сгорбленная.
— Одна приехала? — крикнула она.
— Заходи, чайку попьём! — Таня махнула рукой.
Баба Катя перевалилась через забор. Они сидели на веранде, и Таня вдруг выговорилась:
— Раньше мы с ним и полы мыли вместе, и за продуктами ходили… А теперь — диван да телевизор.
— Лавка завтра приедет, — кивнула старушка, избегая советов.
Ночью Таня спала как убитая. Утром сходила за грибами, а вечером телефон взорвался сообщениями: Сергей и дочь обыскали все больницы.
— Я же сказала, что на дачу! — взорвалась Таня в трубку.
— Вы поссорились? — допытывалась дочь.
— Нет. Просто устала.
Через час позвонил Сергей.
— Ты где?! Я с ума сходил!
— Телевизор не давал услышать, когда я говорила? — язвительно ответила она.
— Когда вернёшься?
— Не знаю. Может, недельку поживу тут…
— Нин… — голос его дрогнул.
На третий день к даче подкатила машина. Из неё вылезли Сергей и зять с пакетами.
— Меня зимовать тут оставляете? — ахнула Таня.
— Бабе Кате гостинцы, — пробурчал Сергей.
Зять уехал, а Сергей остался.
— Тебе завтра на работу! — удивилась Таня.
— Одному без тебя… тоскливо, — признался он.
Ночью они спали, прижавшись друг к другу, как в молодости. Утром Сергей уехал, но вечером вернулся — с грибами и хлебом.
В воскресенье приехала дочь с семьёй.
— Как тут хорошо! — вздохнула она.
— Внук подрастёт — будем с ним тут лето проводить, — улыбнулась Таня.
Домой вернулись с банками варенья и картошкой. Квартира сияла чистотой.
— Сам убрался? — не поверила Таня.
— Соскучился… — Сергей обнял её.
И она прижалась к нему.
А помнишь…
Они помнили всё: и первую квартиру в общежитии, и ночные кормления, и то, как он бегал к ней на дачу через весь город. Жизнь — как река: где-то бурлит, где-то замедляется. Но течёт всегда вперёд. Главное — плыть вместе.
