**Дневниковая запись**
Брат клялся, что не хочет детей, но жена его переиграла.
Мой брат Дмитрий женился на моей лучшей подруге Анастасии, и теперь их семейная драма разрывает меня пополам. Я застрял между молотом и наковальней, не зная, кого поддержать: брата, которого обвели вокруг пальца, или подругу, пошедшую на хитрость ради своего счастья. Их ссора в нашем городке Зеленодольске превратилась в настоящую трагедию, полную обид и предательства.
У Дмитрия за плечами два развода и двое сыновей, которым он исправно платил алименты. Но отцовство для него — лишь обязанность, выписанная в рублях. Детям он никогда не уделял внимания, и, познакомившись с Настей, сразу поставил условие: «Никаких детей. Хочу жить для себя». Его слова звучали как приговор. Анастасия, с которой мы дружим со школы, легко согласилась. Меня это насторожило: она всегда мечтала о большой семье, часто вздыхала, что «часики тикают». Но я не подумал, что в её согласии кроется подвох, не предупредил брата. Как же я ошибался!
Первые месяцы брака казались идеальными. Дмитрий светился от счастья, уверенный, что нашёл ту самую. Анастасия играла роль покладистой жены, принимающей его правила. Но через девять месяцев она огорошила его: «Я беременна». Брат взорвался: «Мы же договорились!» — его голос дрожал от ярости. Всю беременность их дом сотрясали скандалы. Настя плакала, Дима хлопал дверью, но в конце концов смирился — будто устал бороться.
Родился сын — вылитый Дмитрий, с такими же серыми глазами и упрямым подбородком. Я думал, что ребёнок растопит его лёд, но брат остался равнодушен. Не брал на руки, не подходил к кроватке, будто это был чужой. Анастасия терпела, надеясь, что время всё изменит. Они продолжали жить вместе, но трещина между ними только росла.
А через два года — новый удар: «Я снова беременна». Дмитрий побледнел, сжал кулаки. Это не было случайностью — срок уже не позволял ничего изменить. Уверен, Настя всё просчитала: ждала, пока не станет слишком поздно, и только тогда объявила. Брат срывался, ночевал у друзей, исчезал на дни, но возвращался. Развод? Он понимал: дети всё равно останутся с ним.
Родилась дочь. Крошка, здоровенькая, с ямочками на щеках, но Дмитрий даже не приехал в роддом. Закрылся в принципе: «Это не моё решение». Денег на детей не давал. Анастасия, в декрете, подрабатывала — писала рефераты, вела блог. На эти гроши покупала памперсы, еду, одежду. Я видел, как она выбивается из сил, но в её взгляде читалась непоколебимость.
А потом она сыграла ва-банк. Брат работает в фирме с белой зарплатой, и через год должен был закончить выплаты алиментов сыну от второго брака. Но Анастасия подала на удержание через бухгалтерию — закон это позволяет даже в браке. Дмитрий узнал, когда с его счёта списали первые деньги. Примчался ко мне, багровый от злости: «Она меня подставила! Всё просчитала!» Настя даже не предупредила — просто сделала.
Теперь брат в ловушке. Впереди 18 лет выплат, и он чувствует себя обманутым. Если бы она подала после первого ребёнка, он бы развёлся сразу. Но она сыграла хитро: сначала родила двоих, закрепилась, а потом ударила. Дмитрий загнан в угол, его злость уже за гранью.
Я разрываюсь. С одной стороны, понимаю брата. Он был честен с самого начала. Анастасия кивала, а потом подставила его, разрушив его мечту о свободе. Её расчётливость пугает — это не ошибка, а продуманный ход. Она добилась своего, но какой ценой? Дмитрий не простит, их брак теперь — поле боя.
С другой — жаль Настю. Она женщина, и я знаю, как она хотела детей. Для неё это не прихоть — смысл жизни. Дмитрий вёл себя жестоко: бросил в роддоме, не дал ни копейки. Разве это не толкнуло её на крайности? Алименты — подло? Может быть. Но оставил ли он ей выбор? Деньги — на детей, и закон на её стороне.
Чего она ждёт? Что брат сдастся и они заживут душа в душу? Или готова к войне, которая уничтожит семью? Не знаю, кто прав. Обмануть мужа, зная его позицию, — подло. Но обречь жену на бездетность, игнорировать своих детей — разве лучше? Они муж и жена, а воюют, как враги. Смотрю на их малышей — хороших, беззащитных — и не могу выбрать сторону.
**Вывод:** Иногда правда не бывает ни на чьей стороне. И самое горькое — когда в чужой войне страдают те, кто ни в чём не виноват.
