**28 апреля, суббота**
Был тёплый субботний вечер в Екатеринбурге. Мой муж, Артём, ещё на рассвете уехал с друзьями на рыбалку, а я осталась одна, предвкушая редкие часы покоя. Наша дочь Катя гостила у моей мамы, и я пригласила свою подругу Дашу. Мы не виделись с марта — работа, дом, бесконечные хлопоты. Сегодня должен был быть идеальный вечер: чай, разговоры, тишина. Но едва я разлила душистый чай по кружкам, как в дверь раздался резкий звонок — раз, другой, третий. Сердце ныло от предчувствия: кто бы это мог быть?
Открыв дверь, я замерла. На пороге стояла моя свекровь, Галина Петровна, с лицом, как будто она только что узнала о государственном перевороте. «Здравствуй, Ирина. Что, не ждала?» — начала она, даже не поздоровавшись. Я сглотнула раздражение: «Артём уехал на рыбалку с друзьями. На два дня». Свекровь прищурилась: «На два дня? И ты его отпустила? Проверила, взял ли он тёплую куртку? В апреле ещё холодно!»
«Он сам собирался», — ответила я, делая вид, что не замечаю её тона. «А еду?» — не унималась Галина Петровна. «Бутерброды, жареную картошку, котлеты, сало, чай в термосе». — «А тёплые носки? Запасные?» — «Если бы они ему были нужны, он бы взял», — процедила я, хотя внутри уже всё клокотало.
«Я пришла поговорить о том, как ты заботишься о моём сыне», — объявила свекровь, бросив взгляд на Дашу, которая сидела за столом, словно мышь под веником. «Говорите, Галина Петровна, Даша тоже замужем, ей будет интересно», — сказала я, сжимая кружку. Свекровь начала допрос: «Что Артём ел в прошлое воскресенье?»
Я прикинула: «Он с друзьями смотрел футбол. Заказали пиццу, сухарики, пили пиво». Галина Петровна всплеснула руками: «Пиццу? А ты не могла суп сварить? Котлеты с гречкой?» — «Готовила, но они отказались». — ответила я. «И что, трудно было тарелку им в комнату отнести?» — возмутилась она.
Щёки мои пылали: «Я не прислуга. Предложила — отказались. Какие ко мне претензии?» Галина Петровна повысила голос: «Претензии? Если он так питается, к сорока годам желудок себе испортит! Ты жена, ты за него отвечаешь! Помнишь, как он зимой без шапки выскочил, а потом с отитом валялся?»
Я больше не сдерживалась: «Зайдите в прихожую, Галина Петровна! Там висят две шапки Артёма — шерстяная и меховая. Я должна их ему на голову натягивать? Ваш сын — взрослый мужчина, ему 35 лет! Я слежу, чтобы Катя тепло одевалась, а Артём сам разберётся!»
Свекровь не сдавалась: «Вот и видно, что ты за ним не смотришь! Себе новую куртку купила, а он в старой ходит третий год! Деньги только на себя тратишь?» Я стиснула зубы: «Я получила премию, купила себе куртку и Кате сапоги — старые малы. Артёму предлагала новую, но он сказал, лучше купит удочки. Его выбор. И вообще, хватит лезть в нашу жизнь! Я ему жена, а не нянька. Не собираюсь его воспитывать, чтобы он меня с вами не путал!»
Галина Петровна что-то пробурчала про неблагодарности, выпила три чашки чая и наконец ушла. Даша, выдержав паузу, выдохнула: «Ира, как ты это терпишь? Я своему Сергею вечно делаю замечания: брюки погладь, машину помой. А если бы он вместо куртки удочки купил, я бы ему скандал устроила!»
Я усмехнулась: «А зачем? Ты его изменишь? Есть поговорка: какой в колыбельке, такой и в могилке. Это про мужчин. Выбираешь — живёшь с ним или нет. Постоянные придирки только семью разрушат. Купил не ту крупу — будет размазня вместо каши. Взял дешёвые сосиски — сам их и ешь. Кстати, видела наши розетки?»
Даша удивилась: «Какие розетки?» — «Вот посмотри», — кивнула я. Даша подошла к стене и ахнула: «Они же вверх ногами!» Я рассмеялась: «Артём сам устанавливал. Я сделала вид, что не заметила. Он доволен, и я не ворчу. Зачем портить нервы?»
Даша задумалась: «Вы вообще не ругаетесь?» — «Ругаемся, конечно. Недавно Артём увидел, как дочка его друга выступает в балете. Загорелся идеей отдать Катю в хореографию. Мы с ней его еле отговорили. Она в театральную студию ходит, ей нравится, а балет — это пот и слёзы. Она ему сказала: «Пап, приходи на мой спектакль, снимешь, покажешь коллегам». Одно дело — решать вместе, другое — пилить за каждый чих».
Даша вздохнула: «Мой кузен так с женой развёлся. Она и её мать его постоянно пилили: не так сидишь, не так ешь. Сначала к родителям сбегал, потом вообще ушёл. А твоя свекровь, видимо, из той же оперы. Но Артём-то тобой доволен?»
Я улыбнулась: «Думаю, да. А я рада, что он сам решает, что надеть и куда деньги тратить. Пусть лучше рыбачит, чем я буду ему шапку на уши натягивать».
