Она мечтала о свободе на пенсии, и мы больше не мешаем.
Свекровь хотела жить широко в старости теперь мы её не тревожим.
Иногда жизнь подкидывает такие сюрпризы, что не поймёшь где правда, а где жестокая насмешка судьбы. Я и представить не могла, что после двенадцати лет жизни под одной крышей со свекровью, когда всё казалось стабильным и ясным, наша семья окажется перед моральным ультиматумом: платите или уходите.
Тогда, сразу после свадьбы, Антонина Соколова предложила нам с мужем переехать в её просторную трёшку в центре Москвы, а сама с радостью устроилась в моей маленькой однушке на окраине. Мы были на седьмом небе: жить в центре, в хороших условиях, с благословения свекрови что может быть лучше для молодой семьи?
Мы вложили свадебные деньги в ремонт: от пола до потолка квартира стала как новая современная кухня, обновлённый санузел, свежий паркет, небольшая перепланировка. Свекровь приходила любоваться результатом, глаза блестели. «У вас так красиво!», «Вы хорошо постарались!» комплименты сыпались при каждом визите. В знак благодарности мы взяли на себя все её коммунальные платежи. Облегчённо вздыхая, она часто благодарила нас, даже говорила, что теперь может откладывать деньги с пенсии. И честно говоря, все эти годы мы ни разу не пожалели о нашем соглашении.
Потом появились дети: сначала сын, потом дочь. С ростом семьи мы начали мечтать о собственном жилье. Копили на квартиру побольше, ведь четырёхкомнатная была нам не по карману. Антонине мы ничего не говорили, надеясь решить вопрос мягко, когда придёт время.
Всё изменилось, когда она вышла на пенсию. Радость свободы быстро сменилась жалобами: «Как жить на такую жалкую пенсию?», «Это правительство о пенсионерах и не думает!» Мы делали что могли: продукты, лекарства, мелкая помощь. Пока однажды за чаем она не бросила фразу, от которой у мужа перехватило дыхание.
«Дорогой, вы ведь живёте в моей квартире. Может, начнём обсуждать аренду? Скажем 70 тысяч рублей в месяц?»
Муж онемел. Ему потребовалось время, чтобы осознать. Потом ответил:
«Мама, ты серьёзно? Мы уже платим за твои коммуналку, продукты, твоя жизнь тебе почти ничего не стоит. А ты просишь аренду?»
Ответ был однозначным:
«Тогда меняемся обратно! Я хочу вернуть свою квартиру!»
Мы поняли: это шантаж. Жёсткий, прямой и совершенно неблагодарный. Но она не знала, что у нас уже есть деньги на первоначальный взнос за своё жильё. Мы молча выслушали её, а вечером решили хватит.
Через несколько дней мы пришли с пирогом не извиняться, а в надежде, что она передумает. Как только разговор коснулся темы, она выпалила:
«Ну что, договорились? Или будете ютиться у меня?»
Наше терпение лопнуло.
«Антонина, сказала я спокойно, мы нигде не будем ютиться. Ты забираешь свою квартиру, а мы обретаем независимость.»
«И на какие деньги, интересно?» ехидно спросила она.
Муж прервал её:
«Разберёмся. Это уже не твоя забота. Но запомни, мама, это твой выбор. Ты хотела жить одна в своей трёшке? Что ж, получишь.»
Всё произошло быстро. Мы нашли жильё, оформили ипотеку, использовали накопления и продали мою однушку, чтобы уменьшить платежи. Через три недели коробки были собраны.
Теперь Антонина снова в своей квартире, отремонтированной на наши деньги той, которую так обожала пока не осознала, что жить там придётся одной. Теперь она жалуется соседям на «неблагодарных детей» и «плохой ремонт», сама платит за коммуналку, таскает сумки из магазина и наконец-то узнаёт горький вкус пенсии без поддержки.
А мы живём в тесноватой четырёхкомнатной, но свободно. Морально и физически. Больше не нужно отчитываться, бояться скандалов или новых требований. Мы перевернули страницу.
Как гласит пословица: «Что посеешь, то и пожнёшь.» Вот только на этот раз расплачиваемся не мы.
