Молодая соблазнительница увела моего 63-летнего мужа: вот что я для них припасла

Мы прожили с ним четыре десятилетия. Вместе растили детей, строили дом в Подмосковье, создали прибыльный магазин автозапчастей. Жили душа в душу, ни в чём не зная отказа. Когда дети разъехались, мы мечтали о тихой старости под яблонями на даче.

Но всё рассыпалось в один миг.

Он стал скрытен — шептался по телефону, вдруг записался в спортзал, начал брить лысину. Да мне и следствия не надо — сердце сразу поняло: появилась другая. И не просто женщина, а студентка Катя с ногами до ушей. Могла бы быть нашей правнучкой.

Я сразу смекнула — ей нужны не седые виски, а его счёт в Сбере. А он, одуревший от девичьих вздохов, свято верил, что обрёл «вторую молодость». Через полгода заявил: «Разводимся! Я женюсь!» Представляете? Сорок лет — и ради сопливой, которая корчила рожу, когда он пускал газы после борща?

Я не рыдала и не ползала у его ног. Просто подписала бумаги. Но тогда дурак не догадывался, что его ждёт.

Они ликовали — расписались в ЗАГСе у фонтанов, щёлкали селфи на Канарах. Жили, как в турецком сериале. Только вот нюанс…

Ещё в лихие 90-е наш адвокат посоветовал записать имущество на детей. Квартира в Люберцах, лавка на Автозаводской — всё на сына и дочь. У нас с мужем официально — ни гроша. Он забыл. Она и не в курсе была.

А когда закончились деньги на рестораны, началось:

— Почему не продашь бизнес?
— Где твоя Тойота?
— Мы что, всю жизнь в однокомнатной ютимся?
— Ты же клялся, что у тебя миллионы!

Как правда всплыла, Катюша смоталась быстрее, чем я успела чай заварить. Кинула его, как вокзальную попрошайку.

А через три месяца он приполз. Сгорбленный, с трясущимися руками. Рыдал, целовал полу моего подъезда:

— Прости! Ты одна… Верни меня…

Но я уже не та тётка, что варила ему борщи по воскресеньям. Выглянула в халате и тапках:

— Слушай, дорогой, мне неинтересен мужик, который меняет сорок лет на юбку в складочку. Иди-ка ты…

Захлопнула дверь. А за ней — моя жизнь. Без вранья. Без дураков. Наконец-то.