Сегодня в моём дневнике, 15-го октября. Моя шурина Настя попросила жену пошить наряды для её подружек невесты — а потом отказалась платить за ткань и работу. Когда она вызвала меня на консультацию, я думал, что нам с женой поможет поднять руку эту задача, но Бог послал нам камень вместо хлеба.
Настя звонила вечером, когда я нянчился с Миханом, моим четырёхмесячным сыном. «Игорь? Это Настя. У меня проблема.» Я крепче придержал карапуза, его ручка воткнулась в мои волосы. «Что случилось?» «Подружки невесты… я прям в ужасе, никак не найду нарядов, подходящих всем. Помнишь, Анька шила платья для Таниных свадеб? Она в швейном деле дивина.» Я укоризненно поглядел на Анечку, она позорно улыбалась. «Мы заняты, Настя…» «Но ты сидишь дома, ты же такая мастерица! Я расплачиваюсь — подешёвле, чем швейный дом. Это спасёт мой брак!» Анечка молчала, но её глаза горели, как пожары в лесу. Мы теряли сбережения, зарплата у меня по двойным сменам не укладывается, а здесь — 40000 рублей скинули в контейнер Накат. Но она обещала «разобраться позже». Анька согласилась, и вот началась Шестиглавая Беда.
Каждый день превращался в армейскую гонку: Полинка вопила про слишком высокие вырезы, Юлечка утверждала, что ткань неудобна, а Оленька требовала выточки. Анечка шила, пока Михаил орал, а я таскал маты в ванной, как солдат в землянке. В три ночи она выдёргивала булавки без пинцета, а я заступался за её звезду — в рационах нам оставалось упасть в пропасть. «Ты полностью убиваешь меня, — говорил однажды, налил кофе. — Настя даже платка не вернула, а ты жертвуешь.»
И вот, перед самой свадьбой Анечка вручила шедевры. Настя просмотрела их лицом, оторванным от планшета. «Повеси в гараж на полку,» — сказала, не взглянув. «Может, посмотреть?» — «Хорошо,» — отрываю. Сорок тысяч наше любимое золото, тратёное на червивые мечты алчной золовки. «Платёж ты обещала…» — прекрати экспериментировать со мной, ответила она, скорее радость ехала в идеи о моём рабстве. «Ты же не можешь зарабатывать, сидишь с ребёнком.» Я почувствовал, как вены на шее вздулись, но врезался в тишину. Не теперь, не сегодня — пусть свадьба пройдёт, думал. Результат? Её наряды были вином подаем на стол, а ей пришлось пить через трубочку.
В ночь свадьбы Бог ждал меня посреди улицы. Я сидел в машине, когда Настя в белом платье, заказанном за полмиллиона, пришла. У неё разошёлся шов на спине, как трещина по Саянам. Она вцепилась в Анечку, как белка в урну с орехами. «Спаси меня, пожалуйста!» — Анечка молчала, но в руках уже была наша с ней сноровка. Я шёл по танцполу с пивом, а потом услышал аплодисменты. Настя разлила вино, и вдруг — «Я обманула сестру по мужу». Все тихо, как в Новогоднюю ночь. Она пожертвовала конверт, и прошептала: «Извини, Игорёк».
Урок в жизни? Не все жадности подают с подсолнухами. Иногда помощь приходит, как упрямый огонь по льду. Но если сердце заклеивается иглой, истина настигает, как метель в январе.
