В маленьком селе на окраине бескрайних русских лесов, где ветер гудел, будто причитал над чьими-то судьбами, жил одинокий Виктор Сергеевич. В его просторном доме, окружённом старым кедровым забором, царила тишина, нарушаемая лишь смехом двух малышей — Светланы и Максима. Жизнь Виктора, механика на местной лесопилке, была непростой: он один растил детей, взвалив на свои плечи все хлопоты. Командировки за запчастями отнимали время, и если бы не добрая соседка, бабушка Надежда Фёдоровна, ему пришлось бы выбирать между работой и детьми.
Младшая Света, хрупкая девочка с большими глазами, не говорила. Врачи разводили руками, советуя ждать до семи лет, а если ничего не изменится — отдать её в специнтернат. Света не отпускала от себя старшего брата Максима, который, хотя и был всего на год старше, понимал её без слов. Их связь была крепче любых преград, и в детский сад они не ходили, боясь разлуки. Целыми днями они играли во дворе под присмотром верного стража — огромного пса по кличке Буран. Его лай сотрясал стёкла домов, а взгляд, полный суровой решимости, отпугивал чужаков. Буран признавал только Виктора и Надежду Фёдоровну, но с детьми был другим — ласковым и терпеливым, разрешая им всё: от игр в своей будке до катания на широкой спине.
Виктор часто замечал, как Света, прижавшись к мохнатому другу, что-то шептала ему на ухо. Буран внимательно слушал, будто понимал каждое слово, и отвечал лёгким движением или тёплым лизанием её щёк, заставляя девочку смеяться. Где-то в глубине души Виктор верил: между его немой дочерью и псом существовала связь, которую не объяснить словами.
Надежда Фёдоровна, добрая, но уставшая от лет, не раз вздыхала:
— Тебе бы хозяйку, Виктор Сергеевич. Не тянешь один, да и я не вечная — ноги уже не те. Детям нужна мать, а дому — женская рука.
Её слова висели в воздухе, но Виктор лишь отмахивался, не веря, что кто-то сможет заменить мать его детей.
Перед осенними праздниками в село заехал старый друг Виктора, Андрей. Они сидели допоздна, вспоминая былые времена, а под утро Виктор пошёл провожать друга на станцию. По пути зашли в местную забегаловку, где за стойкой стояла Ольга — женщина с усталыми, но добрыми глазами. Её улыбка запала Виктору в душу. Так началось их знакомство.
Ольга была одна: переехала в село после смерти мужа, погибшего в аварии. Детей у неё не было, и жизнь её текла тихо, почти незаметно. Виктор стал чаще заходить в забегаловку, а вечерами провожал Ольгу до её крохотной комнатки в старом бревенчатом доме. Их встречи становились теплее, и вскоре Виктор решился пригласить её в гости.
Она пришла с подарками — игрушками и конфетами. Весь день Ольга играла с детьми, читала им сказки, рисовала смешные картинки. Света и Максим тянулись к ней, как к солнцу. Но Буран, грозный страж, встретил её настороженно. Его рычание гремело, словно зимняя метель, и не утихало ни на секунду. Ольга, смутившись, протянула псу кусок колбасы, но тот лишь оскалился.
— Ничего, привыкнет, — успокоил Виктор, стараясь не показать тревогу. — Он к чужим суров.
К Новому году Ольга переехала к Виктору. Они расписались, и она, оставив работу в забегаловке, взялась за хозяйство. Дом преобразился: мебель передвинули, окна сияли чистотой, ковры вычистили. Виктор впервые за долгое время почувствовал покой. Дети были под присмотром, дом в порядке, а сердце, казалось, оттаяло. Но Ольга, привыкшая к свободе, начала тяготиться новой ролью. Чужие дети, вечно требующие внимания, раздражали её. Она скучала по вечеринкам с подругами, по беззаботным дням.
С каждым месяцем маска заботливой мачехи спадала. Ольга, злая и раздражённая, срывалась на детей. За малейшую шалость — громкий смех или разбросанные игрушки — она запирала их в тёмной чулане. Света и Максим, дрожа от страха, сидели на холодном полу, боясь пошевелиться. Ольга строго-настрого запретила Максиму жаловаться отцу, грозя ещё худшим наказанием. Дети научились избегать её гнева, убегая во двор к Бурану. Только рядом с ним, под его тёплым боком, они чувствовали себя в безопасности. Пёс, ненавидя Ольгу, рычал при её приближении, не подпуская к детям.
Ольга жаловалась Виктору, требуя избавиться от Бурана. Но тот только качал головой:
— Не трогай пса. Он семья. Держись от него подальше.
Отравить Бурана Ольга не решалась — боялась, что Виктор догадается. Да и пёс, чуя неладное, отказывался от её угощений, скаля зубы и поднимая шерсть дыбом.
Когда Виктор уезжал в командировки, дом наполнялся чужими голосами и смехом. Ольга звала гостей, стол ломился от закусок и водки, а музыка гремела до утра. Дети, голодные и заплаканные, прятались в будке Бурана, прижимаясь к его тёплой шерсти. Высокий забор скрывал их от любопытных глаз, а лай пса никого не удивлял — все привыкли к его грозному голосу.
Осенью лес наполнился грибами. В одной из вылазок Ольга нашла заброшенный карьер, где на дне ржавел старый вагончик. Эта находка стала началом её страшного плана.
В начале октября, когда уже лег первый иней, Виктор снова уехал в командировку. Ольга, проводив мужа, разбудила детей, одела их в лёгкую одежду и повела в село. Она покупала им сладости, игрушки, улыбалась соседям, играя роль заботливой мачехи. Дети, не привыкшие к такой ласке, радовались, не подозревая беды. Но дома всё изменилось: Ольга заперла их в чулане. Максим плакал, просил есть и пить, но ответа не было. Так они просидели до темноты.
Ночью Ольга, выпив для храбрости, вывела детей из дома. Приказав молчать, она повела их через задворки, обманывая, что ведёт «к папе за грибами». Света, дрожа от холода, цеплялась за её руку. Перейдя пустынное шоссе, они дОни дошли до ржавого вагончика, где Ольга связала детей, заткнула Максиму рот и, захлопнув дверь, ушла, оставив их в ледяной темноте, но Буран, сорвавшись с цепи, помчался через лес, словно сама судьба вела его к погибающим детям.
