«Что, внуков у меня не будет, потому что сын женился на чайлдфри?»
Светлана с юности знала, что детей ей не видать. В шестнадцать врачи нашли у неё тромбоз и развели руками: беременность — верная смерть. Она смирилась, хоть сердце и ныло по ночам. Когда встретила Дмитрия, сразу выложила правду — не дам, мол, тебе наследника. Он лишь обнял крепче: «Да нам хоть кота заведём, были бы мы вместе». И жили бы они счастливо, если бы не свекровь — Марфа Семёновна, баба с характером.
О диагнозе невестки она не знала — Светлана считала, что это их с Димой личное дело. Семь лет жили душа в душу в Тверской области, пока свекровь не начала наседать: «Все бабы рожают, а моя-то чем особенная?» Дима пробовал втолковать матери про болезнь, но та только фыркнула: «Чайлдфри, да? Всю жизнь без внуков коротать из-за её блажи?» — и хлопнула калиткой так, что стёкла задребезжали.
Дальше — хуже. Марфа Семёновна взялась за сына всерьёз: то слезами, то криком. «Найдёшь нормальную бабу — будет тебе и дом полная чаша!» — орала она через день. Света замечала, как муж хмурится, но он отмалчивался. А потом — тошнота, головокружение, две полоски на тесте. «Беремена», — шептала она, ощущая холод под ложечкой. Дима же радовался как ребёнок: «Ну вот, а ты боялась!» Тут-то и вылезла правда — все эти месяцы он подсовывал ей пустые таблетки вместо лекарств. «Мамаша говорила, врачи паникуют! Ты ж крепкая, родишь — и ничего!»
В тот миг Света поняла: перед ней чужой человек. Тот, кто клялся беречь её, подписал смертный приговор из-за бабьих прихотей. Развод оформили быстро — она даже слушать не стала его оправдания. Теперь лежит в больнице под Калугой, глядя в потолок и думает: «Вот и вышло по-марфиному — ни внуков, ни сына. А я… я хотя бы жива осталась».
Вывод прост, братцы: не пускайте старух в свою постель. Иначе окажетесь меж двух огней — и проиграете в любом случае.
