В маленьком городке на юге Урала, где панельные пятиэтажки хранят тепло семейных традиций, моя жизнь, полная любви к мужу, превратилась в войну за собственное достоинство. Я, Ольга Дмитриевна, выставила свекровь из нашего дома после её выходки на дне рождения мужа, а теперь он требует, чтобы я просила прощения. Но я не намерена этого делать — её слова стали той самой каплей, что переполнила чашу моего терпения.
Моего мужа зовут Иван Сергеевич — он моя опора и любовь. Мы вместе уже пять лет, и я всегда старалась быть хорошей женой. Его мать, Валентина Игоревна, с самого начала смотрела на меня свысока. Видела во мне соперницу, которая уводит её сына, и не упускала случая сделать колкость. Я терпела её замечания про мои борщи, про уборку, даже про то, как я волосы укладываю. Ради Вани я молчала, надеясь, что она сменит гнев на милость. Но её поведение на его юбилее перечеркнуло всё.
Я готовилась к празднику с душой. Ваня любит, когда за столом тепло и по-семейному, вот я и постаралась — накрыла стол, приготовила его любимые драники, позвала родных. Валентина Игоревна явилась с кислым выражением лица, но я встретила её улыбкой, усадила на самое почётное место. Вечер шёл хорошо: гости смеялись, Ваня сиял, а я радовалась, что всё вышло как надо. Но свекровь, как всегда, ждала момента, чтобы испортить мне настроение.
В самый разгар застолья она встала, подняла рюмку и начала тост. Я думала, скажет что-то душевное про сына, но её слова обожгли: «Ванюша, с днём рождения! Ты всегда был моей отрадой, и я молюсь, чтобы ты нашёл себе жену получше. Не такую, что только стол накрыть умеет, а настоящую хозяйку и мать». В комнате повисла тишина, а у меня кровь ударила в лицо. Она публично унизила меня, дав понять, что я не пара её сыну. Ваня потупил взгляд, а гости заёрзали.
Меня затрясло от злости. «Валентина Игоревна, это ещё что за слова?» — спросила я, еле сдерживаясь. Она усмехнулась: «Правду, Ольга. Ты стараешься, но моему Ване нужна другой жёнка. Я всегда это знала». Терпеть такое было невозможно. Я встала и твёрдо сказала: «Уходите. В моём доме вам больше не место». Она опешила, но я не отступила. «Собирайтесь и марш отсюда, сию же минуту». Гости замерли, Ваня попытался вступиться: «Оля, успокойся», но я стояла на своём. Свекровь, фыркнув, схватила сумку и вышла, хлопнув дверью.
После её ухода вечер как-то продолжился, но радости не было. Гости поскорее разошлись, а Ваня накинулся на меня: «Как ты могла выгнать мою мать? Ты нас опозорила!» Я крикнула в ответ: «Она назвала меня никчёмной женой при всех! Почему ты промолчал?!» Он бросил: «Ты обязана извиниться, это моя мать!» Его слова меня перерезали. Мой муж, ради которого я терпела унижения, встал на сторону той, что растоптала мою гордость.
Всю ночь я не спала, прокручивая её слова в голове. За что она меня так ненавидит? Я готовила, стирала, любила её сына, а для неё я — пустое место. Утром Ваня снова за своё: «Съезди, попроси прощения, иначе мы разругаемся». Но я не могу. Извиниться — значит согласиться, что она права, что я недостойна. В душе крик — как же так? Я не хочу терять Ваню, но как жить с человеком, который не встаёт за тебя?
Соседка Наталья, узнав про историю, поддержала: «Оль, ты правильно сделала. Если муж не защитит, зачем такой муж?» Её слова заставили меня задуматься. Я люблю Ваню, но его молчание и требование ползти к свекрови на поклон убивают меня. Валентина Игоревна уже звонила, шипела в трубку, чтобы я «не зарывалась». Её голос, полный презрения, звенит в ушах, как приговор.
Стою на распутье. Проглотить обиду и извиниться, лишь бы сохранить семью? Или не сдаваться, рискуя остаться одной? Её слова и его равнодушие отравили нашу любовь. Этот юбилей должен был быть праздником, а стал днём, когда я поняла: в этом доме меня не ценят. Мой дом, мой город, моя жизнь теперь пропитаны горечью. Хочу быть сильной, но страх остаться одной сжимает сердце. Свекровь не просто оскорбила меня — она поставила под удар всё, что я строила с Ваней.
