Я была против свадьбы сына, но когда его не стало — та, кого я считала чужой, стала мне роднее крови.
Всё началось в лихие девяностые, когда люди выкручивались кто как мог, цеплялись за жизнь среди рухнувшего порядка. Тогда многим казалось, что всё дозволено. Особенно моей соседке Лидии — женщине жёсткой, властной, убеждённой в собственной непогрешимости.
У неё было трое детей от разных отцов. Старший Денис, средний Игорь и младшая Светлана. Детей она любила, но любовь эта была своеобразной: не в тепле и нежности, а в приказах и строгом контроле. Помощи с уроками — никакой, ласки — в обрез. «Пробивайтесь сами», — твердила она, наставляя и меня, и своих. Считала, что мудрее всех — уж она-то точно знает, как правильно.
Когда Денис вернулся из армии, он встретил девушку. Лена была скромной, доброй, но Лиде она сразу не приглянулась. «Если сомневаешься — не спеши, — учила она сына. — Пока не найдёшь ту единственную, не заводи семью». Но Денис любил. И всем было видно — по-настоящему.
Я тогда промолчала. У меня самой две дочери. И как мать я не понимала, зачем держаться за отношения, если уже ищешь «идеал». У нас в доме уже была похожая история: парень любил без памяти, а родители разлучили. Прошло тридцать лет, а он так и не нашёл ту самую.
У Дениса всё вышло иначе — и страшнее. Он погиб. Обстоятельства так и остались тёмными, даже друзья на похороны не пришли. Так, внезапно, оборвалась молодая жизнь. А вместе с ней — все мечты и надежды.
Игорь, средний сын, долго под крылом матери не задержался. Уехал, жил в общаге, связался с плохой компанией, свернул не туда и тоже ушёл рано. Осталась одна Света, поздняя, почти чудом подаренная дочь. Лида и муж души в ней не чаяли. Вырастили, выучили. Света уехала в Петербург, сделала головокружительную карьеру, жила в роскоши: личный водитель, норковые шубы, заграничные поездки. Но… детей так и не появилось.
А внук у Лиды всё-таки родился. Внучка. От той самой Лены, за которую она когда-то отговаривала Дениса жениться. Когда Лида узнала, что та беременна — уже после гибели сына — сама умоляла оставить ребёнка. Помогала деньгами, продуктами, даже свою «Волгу» отдала — ту самую, на которую раньше никого не сажала.
С тех пор многое изменилось. Девочка выросла, сама стала матерью. Света по-прежнему одна. Живёт красиво, но в одиночестве. Внучка — уже взрослая, умная, добрая. А вместе с ней и Лена, та самая «чужая», стала для Лиды ближе всех на свете.
Раньше она считала её обузой, а теперь зовёт «дочкой». Пережив смерть сына, отчуждение от Светы, Лида вдруг обрела ту самую семью, о которой даже не мечтала. Они вместе ездят на дачу, отмечают праздники, пекут блины. И Лида частенько вздыхает: «Вот бы Денис это увидел…»
Теперь, в свои за семьдесят, она точно знает: родство — не в крови. Родство — в том, кто остаётся с тобой, когда все уходят.
