В тот день Света вернулась домой раньше обычного. На кухне сидели мама и отчим — напротив друг друга, но оба с опущенными глазами. Девочка бросила портфель и звонко крикнула:

— Привет, мам! Привет, Дмитрий Петрович!

— Привет, солнышко. Переоденься и садись обедать, — откликнулась мама, но голос её был напряжённым.

Света сразу поняла — что-то не так. Однако не стала показывать виду, прошла в комнату, сменила школьную форму и уже хотела вернуться, когда услышала, как мама говорит отчиму:

— Мы семья или кто?.. — голос её задрожал.

Девочка замерла. Подслушивать нехорошо, она знала. Но удержаться не смогла. Подошла ближе и разобрала, что мама упрекает Дмитрия Петровича за то, что он без её ведома продал родительскую квартиру и купил дом в Подмосковье.

— Это же подарок, Таня! Хотел сделать вам сюрприз! — оправдывался он.

— Сюрприз? Когда такие решения принимают за спиной?

Спор разгорался. Света ретировалась в комнату. Она не знала, чем всё закончится, но сердце сжалось от страха. Дмитрий Петрович был для неё не просто маминым мужем — он стал для неё родным. Не по крови, а по духу.

Настоящего отца она не помнила. Он исчез, когда ей было три года. Платил алименты, но ни звонков, ни писем, ни встреч. Мама не врала, не сочиняла сказок про дальние рейсы или важные дела. Просто сказала: «Он ушёл. Ты ему не нужна.» Было горько, но правда лучше сладкой лжи.

Когда Свете исполнилось восемь, у мамы появился «друг» — Виктор. Хмурый, требовательный. Однажды он накричал на неё за невымытую чашку. Девочка рассказала маме — и больше его не видела. Мама выставила его за дверь без лишних слов.

А потом пришёл Дмитрий Петрович. Сначала Света не доверяла. Но он оказался другим. Смеялся, приносил конфеты, учил лепить пельмени, возил в цирк. Даже если сердился — просто вздыхал и молча поправлял всё сам.

Он стал тем отцом, которого у неё не было. И когда в школе объявили конкурс рисунков ко Дню защитника Отечества, она подошла к нему:

— Дмитрий Петрович… ты пойдёшь вместо папы?

Он даже не удивился. Просто кивнул: «Конечно, Светик.»

С тех пор она знала — он её человек. С ним — надёжно. С ним можно быть собой.

А теперь — ссора. Он хлопнул дверью и ушёл. Мама плачет. Телефон разрядился, и Света, не говоря ни слова, поехала туда, где они однажды разбирали старые вещи — в его квартиру. Адрес запомнила, потому что номер дома совпадал с её классом.

Он открыл дверь и остолбенел.

— Ты? Как ты здесь оказалась?

— Ты ведь не ушёлся насовсем?.. Правда?

Он молчал.

— Я тебя люблю, — вдруг вырвалось у неё. — Ты мой папа. Настоящий.

Он присел на корточки и обнял её.

— Я никуда не денусь, — тихо сказал он. — Просто… растерялся. Но если ты зовёшь меня папой — значит, я там, где должен быть.

Они вернулись домой вместе. И мама, увидев их на пороге, заплакала без слов.

— Прости, — сказал Дмитрий Петрович. — Я был не прав.

С тех пор никакие бури не разрушали их дом. Потому что Света знала: папа — не тот, кто родил. Папа — это тот, кто остался.