Бабушка Лида сидела за столом, вязая тёплые варежки. В документах её звали Лидией Петровной, но в деревне под Рязанью все знали её просто как Лиду. Жизнь в селе текла размеренно, и в этот последний декабрьский день она не ждала ничего необычного.
Вдруг дверь скрипнула, и в сенях появился высокий старик в красной шубе с белой опушкой, с мешком за плечами и пышной седой бородой. Лида прищурилась, поправила очки и замерла:
— Ты… Дед Мороз?!
— Здравствуй, Лидочка! Не прогонишь? — весело отозвался гость.
— Да откуда ты взялся-то? — прошептала она. — И с чего это мне такая честь?
— А ты не заметила? Ведь завтра Новый год! — подмигнул он.
— Ну да, праздник, — вздохнула бабушка. — Только я-то тебе зачем? Я ведь не ребёнок, ни песен не спою, ни хоровод не поведу — ноги болят.
— Я не за этим, — серьёзно ответил дед. — Хочу узнать, как ты поживаешь. Какие добрые дела за год совершила?
— Какие там дела… — Лида махнула рукой. — Внукам носки свяжу, соседям помогу — от скуки. Разве это считается?
— Ещё как считается! — кивнул он. — А где твой-то, кстати?
Лида прищурилась:
— А тебе зачем? С ним гулять собрался?
— Да нет, что ты! — испуганно отмахнулся дед. — Я ведь волшебный, мне нельзя.
— Ну-ну… А то, что мой Степан после ста граммов фокусы показывает — это что, не волшебство? — рассмеялась она. — Народ у нас стал угрюмый, вот он и ходит, веселит кого может. Ему бы в цирке работать, ей-богу!
— Да ладно, — удивился дед. — Я его знаю — артист из него так себе. Он же даже не поёт!
— Не поёт?! — всплеснула руками Лида. — Да он частушки такие залихватские выдаёт, что все подпевают!
Дед Мороз рассмеялся, достал из мешка свёрток и протянул ей:
— На, держи. Платок узорчатый — наденешь и на десять лет моложе станешь. Заслужила.
Лида развернула подарок и ахнула:
— Батюшки, какая прелесть! О таком даже не мечтала! Спасибо, дедушка! Но за что такие почести?
— Благодари Степана. Это он мне письмо о тебе написал.
С этими словами «Дед Мороз» вышел в сени, поспешно снимая шубу и бороду и бормоча:
— Ничего себе, зрение у Лиды совсем подводит. Ни голоса, ни лица родного мужа не узнала… Или притворяется? Ладно, весной в больницу свожу, проверим.
А в избе бабушка Лида, любуясь в зеркало, повязывала новый платок и шептала:
— Вот так и живём мы с тобой, Стёпа… Притворяемся, что плохо видим и слышим, а на самом деле — просто любим да не ссоримся. А как ругаться, если в доме у нас свой волшебник живёт?
Мудрость в том, что настоящая любовь не в громких словах, а в маленьких чудесах, которые мы творим друг для друга.
