Пять раз он её бросал — и пять раз она прощала: драма без конца
Людмила всегда думала, что жизнь её удалась. Встретила хорошего мужчину, вышла за него замуж и прожила с ним в любви и согласии больше тридцати лет. Родилась дочь Светлана — умная, упрямая, в мать. Всё шло как положено. Пока однажды смерть не забрала мужа Людмилы. Сначала казалось, будто мир рухнул. Но потом пришло понимание: горевать придётся не только о себе, но и о том, как дочь сама себе жизнь ломает.
Светлана влюбилась в Дениса. Безрассудно, до безумия. Людмила увидела его впервые и сразу почувствовала — не тот. Взгляд скользкий, слов много, дел мало. Но дочь слушать не хотела. Решила сама. Вышла замуж и поселила мужа в своей двушке, доставшейся от деда.
Людмила старалась не лезть. Знала: Света своенравна. Объяснять что-то — пустая трата времени. Но внутри росла тревога: зять казался ей нахлебником. Денис не хотел ни работать толком, ни по дому помогать. Даже разогреть ужин — и то для него подвиг. Светлана тянула всё на себе, работала в две смены, потом подрабатывала на дому. Денис же то искал «дело по душе», то подрабатывал грузчиком.
Когда Света забеременела, стало ещё тяжелее. Она уволилась, а Денис уверял: «Я всё устрою». Но через несколько месяцев он собрал вещи и подал на развод. Людмила облегчённо вздохнула. Наконец-то, подумала она, дочь поймёт, с кем связалась.
Но Светлана рыдала, не желая оставаться одна. Людмила утешала, поддерживала, помогала деньгами и продуктами. Надеялась, что со временем дочь образумится. Однако через год Денис вернулся. Постучал в дверь с красивыми словами, раскаянием, слезами. Света открыла. И снова впустила его в дом. Не просто впустила — отдала сбережения, взяла кредит на телефон для него, кормила, поила, прощала.
А потом всё повторилось. Второй ребёнок, новые обещания, очередной уход. И снова возвращение. Светлана продолжала верить. Людмила уже не ругалась, лишь молча наблюдала, как дочь шаг за шагом губит себя. Но когда Денис ушёл в четвёртый раз и вернулся в пятый, у неё лопнуло терпение.
— Если снова впустишь его, — сказала она Свете, — больше не жди от меня помощи. Буду рядом с внуками, накормлю, заберу на ночь, выучу — но тебя жалеть перестану.
Светлана лишь молча кивнула, опустив глаза. Глаза — такие же упрямые, как у Людмилы в молодости, только полные слепой любви, от которой не осталось ничего, кроме боли.
И теперь Людмила живёт между двумя мирами: один — внуки, ради которых она держится; второй — дочь, в которую больше не верит. Она устала смотреть, как та снова и снова разбивает себе сердце, принимая мужчину, который её не стоит. Денис — как ожог, который не заживает, потому что его снова и снова трогают грязными руками.
Иногда Людмила просыпается ночью и думает: может, я была слишком мягкой? Может, надо было сразу вмешаться, поставить ультиматум, закричать? Но тогда она могла потерять дочь. А теперь теряет её медленно, но наверняка.
Светлана по-прежнему живёт с Денисом. Он снова ушёл — и снова обещал вернуться. Людмила не спрашивает, когда. Она знает: дочь снова откроет дверь. Вот только кто потом откроет ей глаза — ответа на этот вопрос уже нет.
