За окном барабанил дождь, и капли, словно слёзы, стекали по стеклу. Светлана слушала песню Аллы Пугачёвой: «А знаешь, всё ещё будет», а по её щекам сами собой катились слёзы. Эту песню она не могла слышать спокойно слишком уж напоминала она о её судьбе.
Горечь несправедливой обиды выжигает душу, и когда изменить ничего нельзя, ищешь утешение даже в музыке.
Светлана жила в маленьком городке, где все друг друга знают. Когда-то она приехала сюда из деревни учиться в медучилище и осталась.
«Дочка, после учёбы не возвращайся, говорила мать. Не потому что ты нам не нужна, а потому что в деревне тебе делать нечего. Молодёжь в город стремится вот и ты там обоснуйся. Авось местного парня встретишь, замуж выйдешь».
«Да, мама, я и сама так думала. Жалко с вами расставаться, но надо свою жизнь начинать».
Так Света и осталась в городе, устроилась медсестрой в больницу. Красивая была тёмные густые волосы, голубые глаза, пухлые губы. Как-то утром, заходя в мужскую палату с капельницей, она увидела молодого парня с рукой в гипсе. Он смотрел на неё во все глаза с удивлением и нескрываемым интересом.
«Доброе утро», поздоровалась она со всеми, а Александру казалось, что только с ним.
Он поступил накануне вечером, и тогда дежурила другая медсестра. Александр работал на заводе, единственном крупном предприятии в городе. После института его направили сюда по распределению, а тут нелепый случай поскользнулся в цеху, упал на бетонный пол. Результат перелом.
Света ловко поставила капельницу, а он молча наблюдал и уже понимал обязательно должен с ней познакомиться. Она тоже украдкой поглядывала на него.
«Всё, лежите спокойно», сказала она.
«А вы ещё зайдёте? спросил Александр первое, что пришло в голову. И как вас зовут?»
«Конечно, я же на работе. А меня Светой зовут».
«Света думал он, теперь перелом не так устал. Вот какая медсестра! Только бы без парня была»
Свете парень понравился, но виду она не подавала. Хотя по его взгляду сразу поняла симпатия взаимна.
«Ну и что? размышляла она. Может, у него девушка есть. Такие парни редко одни ходят».
Присматривалась, кто его навещает. Друзья, коллеги но девушек рядом не было. Успокоилась. А Александр уже мечтал, как выйдет из больницы и они начнут гулять вместе.
Он выходил в коридор, заговаривал с ней, если она долго не заходила. По вечерам даже сидели вместе, болтали.
«Я не местный, по распределению на завод попал, рассказывал он. Сначала в общаге жил, а недавно квартиру дали. Как молодому специалисту. Представляешь, своя жилплощадь! Ремонт, правда, нужен, но ничего, сделаем».
«Да, хорошо, соглашалась Света. А я всё в общаге. Шумно, люди разные»
Вскоре Александра выписали. Он ещё ходил на приемы в поликлинику, но теперь был дома. Они встречались. Только жениться он не торопился то ли не созрел, то ли ещё что. Сыграли свадьбу лишь через два года.
Света любила его безмерно боялась даже дышать при нём лишний раз, не то что на других смотреть. Но ждала предложения. И дождалась.
«Свет, давай поженимся», сказал он как-то просто.
«Давай», ответила она сразу и засмеялась. Он понял она давно ждала.
Свадьба была скромной. Приехала её мать из деревни, сёстры Александра из соседнего посёлка. Гуляли весело. Подруги Свете завидовали:
«Ну Светка, такого мужика зацепила и красивый, и умный, и заботливый!»
Жили в его двушке, вместе сделали ремонт. Потом одна за другой родились две дочки.
«Свет, хочу сына», говорил муж.
Но она решила хватит. Двоих вырастить и то нелегко.
Жили хорошо. Он зарабатывал, ездили на море. Летом в деревню к матери, за грибами, на речку. Зимой тоже приезжали на лыжах катались.
Работа у Александра была ответственная. Его могли вызвать даже в выходной. Ворча, он собирался и ехал. Но однажды пришёл злой, уставший:
«Уйду с этой работы! Надоело ни отдохнуть, ни выходных нормальных. Надоело!»
Начальник не сразу отпустил специалист ценный. Но Александр всё же устроился в другое место. Только там были командировки.
«Свет, ничего не поделаешь придётся ездить. Зато зарплата хорошая».
«Ладно, потерпим. Не на месяц же уезжаешь».
Шли годы. Александр часто бывал в разъездах на три дня, на неделю. Но Света стала замечать мужа будто подменили. То с работы поздно, то из командировок задерживается. Привык к выпивке.
Прошло пятнадцать лет. Дочки подрастали. Света высказывала недовольство:
«Саша, что с тобой? Раньше ты даже осуждал тех, кто пьёт. А теперь сам»
«Отстань! Живём скучно вот и развлекаюсь».
Город маленький нашлись доброжелатели.
«Света, шептала коллега, неужели не видишь? Твой-то гуленек оказался. Моя подруга Наташка с ним в бане грелась. У них роман, он даже из командировок сначала к ней заезжает!»
Света холодела: «Правда?»
Дальше больше. Ссорились. Он кричал:
«Надоела с подозрениями! Живу как хочу!»
Последней каплей стала рукоприкладство.
«Подаю на развод», сказала Света, когда слёзы закончились.
Он собрал вещи. По телевизору пела Пугачёва: «А знаешь, всё ещё будет» Слова резанули сердце. Он взял сумку, спокойно сказал:
«Ухожу. Квартира твоя с детьми. Тебе тяжелее куда пойдёшь?» и вышел, тихо прикрыв дверь.
Слёзы хлынули снова.
«Подам на развод, думала она. Кто я теперь? Ни жена, ни вдова».
Знакомые осуждали Александра. Света осталась одна молодая, красивая, с детьми. Сначала было тяжело. Но время лечит.
Прошли годы. Дочки выросли. Старшая вышла замуж, уехала в областной центр.
«Мама, говорила младшая, я от тебя никуда не уеду. Тебе одной скучно будет».
«Ладно, дочка. Жизнь штука непредсказуемая. Вдруг влюбишься в приезжего»
Так и случилось.
«Мам, ты как в воду глядела! смеялась дочь. Сережа предложение сделал!»
«Я рада за тебя», сказала Света, но та мялась.
«Мама Мы с ним уедем. В большой город. Он настаивает»
Света сделала вид, что не замечает грусти в её голосе:
«Поезжай. Лишь бы у тебя всё хорошо было. Сергей вроде парень надёжный».
На свадьбу младшая позвала и отца. Старшая его не простила, но младшая общалась.
Проходя мимо, Света услышала, как Александр говорит зятю:
«Серёжа, по душам тебе скажу: живи с одной семьёй и другой не заводи. Как бы ни было терпи. Я по своему опыту знаю».
Света подумала: «Значит, и ему свою чашу горя испить пришлось»
Прошли годы. Света давно оправилась. Кто-то искренне поддерживал, кто-то притворно может,
