Сережа, да что же это на ней надето? голос Тамары Павловны звенел ядовитой сладостью, которую она даже не пыталась скрыть. Это же барахолка! Такое же платье видела в прошлую субботу у перекупщицы. Максимум пятьсот рублей.
Я молча поправила воротник своего синего платья простого, недорогого. Как и всё, что я носила. Это было одним из строгих условий жестокого соглашения с моим собственным дедом.
Сергей, мой муж, нервно кашлянул и отвел взгляд.
Мам, хватит. Платье нормальное.
Нормальное? взвизгнула его сестра Ирина, подливая масла в огонь. Сережа, у твоей жены вкус как у Ну что взять с сироты из глубинки?
Она презрительно окинула меня взглядом, задержавшись на моих тонких запястьях. В её глазах читалось плохо скрываемое торжество.
Хотя бы браслетик надела. Ах да у тебя же их нет, да?
Я медленно подняла на неё глаза. Спокойные, почти ледяные, будто изучала экспонат под стеклом.
В уме я сделала пометку: Объект 2 Ирина. Уровень агрессии: высокий. Мотивация: зависть, желание доминировать через унижение.
Это было похоже на наблюдение за стаей хищников. Интересно. Совершенно предсказуемо.
Тамара Павловна театрально вздохнула и плюхнулась рядом со мной на диван, тяжело положив руку на моё плечо. От неё пахло дешёвым лаком для волос и жирной едой.
Анечка, мы же не враги тебе. Мы хотим как лучше. Просто наш сын человек положения, начальник, уважаемый человек. А ты ну, ты сама понимаешь.
Она сделала паузу, ожидая слёз, оправданий, дрожи в голосе. Напрасно. Я лишь наблюдала.
Где был тот Сергей, в которого я влюбилась? Уверенный, остроумный, свободный? Теперь передо мной сидела лишь тень марионетка в руках матери и сестры.
У меня есть идея! лицо свекрови озарилось внезапным вдохновением. У тебя же остались мамины серёжки? С камушками? Ты их почти не носишь. Давай продадим.
Сергей закашлялся, будто подавился воздухом.
Мам, ты серьёзно? Это же память.
Какая ещё память? Тамара Павловна махнула рукой. Память о бедности? Пусть хоть пользу принесут. На деньги купим Ане пару приличных вещей. И новый мангал для дачи. Все в выигрыше.
Ирина тут же подхватила:
Конечно! Эти серёжки на ней смотрятся, как сбруя на кляче.
Они не понимали, что унижали не меня. Они выставляли напоказ себя их мелочность, жадность, душевную нищету.
Я смотрела на их лица, искажённые самодовольством и чувством превосходства. Каждое слово, каждый жест как из учебника. Идеально вписывались в мою гипотезу.
Эксперимент шёл по плану.
Ладно, тихо сказала я.
В комнате повисла тишина. Даже Сергей уставился на меня в недоумении.
Что значит «ладно»? спросила свекровь.
Я согласна их продать, позволила себе лёгкую улыбку. Если это нужно семье.
Тамара Павловна и Ирина переглянулись. На мгновение в их глазах мелькнуло сомнение, но оно быстро утонуло в эйфории победы. Они снова приняли мою стратегию за покорность.
Для меня они не были семьёй. Они были фигурами на шахматной доске. И только что сделали ход прямиком в ловушку.
На следующий день свекровь затащила меня в ломбард. Ирина сопровождала нас, как зритель на представлении. Сергей молча вёл машину, его лицо было мрачным. Он пытался возражать, но мать отрезала:
Не лезь! Разве не видишь, она ходит, как нищенка?
Ломбард оказался тесной комнатушкой с решётками на окнах и удушливым запахом старого металла. Оценщик мужчина с усталыми глазами лениво взял бархатный футляр, который я ему протянула.
Долго разглядывал серёжки через лупу. Тамара Павловна нетерпеливо стучала ногтем по стойке.
Ну что? Золото же? Камни поблёскивают. Дадите двадцать?
Оценщик фыркнул.
Золото, да, 585 пробы. Но камни фианиты. Дешёвая работа. Пять тысяч. И то по доброте.
Лицо свекрови вытянулось. Ирина фыркнула с разочарованием:
Пять? Я думала, хоть на сапоги хватит.
Я сделала именно то, чего они от меня ждали. Наклонилась и робко сказала:
Может, не стоит? Они же память И пять тысяч это так мало. Может, проверим в другом ломбарде?
Это был просчитанный ход ложная уступка, обречённая на провал.
Заткнись, Аня! рявкнула Тамара Павловна. Что ты понимаешь? Специалист сказал пять, значит, пять!
Ирина поддакивала:
Точно! А то будешь таскать нас по городу и получишь ещё меньше. Вечно всё портишь своим упрямством.
Сергей снова попытался вмешаться:
Мам, может, сходим в ювелирный?
Заткнись! перебила его сестра. Ты что, у неё под каблуком? Мы решаем, что лучше для семьи!
Деньги они получили. И прямо на улице поделили. Три тысячи Тамаре Павловне: «На мангал и рассаду». Две Ирине: «На срочную
