Ну и что, споткнулся — с кем не бывает!

Подумаешь, ошибся, с кем не бывает

Да сколько можно! Той Ани уже давно нет, а ты всё ревнуешь и пилишь меня. Ирка, может, хватит? Нам бы с Лизкой разобраться.

Ира удивлённо подняла брови. Пару секунд молчала, будто не поняла, ослышалась или нет. Ещё чуть-чуть и он, похоже, начнёт её же винить в своей измене.

Серёж, ты не в ту дверь зашёл. У меня сейчас другие заботы. Единственное, что мне от тебя надо развод.

Какой развод?! возмутился он. Господи, мы же нормально жили все эти годы! Десять лет прошло. И жили бы дальше, если б ты не влезла не в своё дело. Ну и что тут такого?

Всё, Ира посмотрела ему прямо в глаза. Все эти годы я жила в обмане. А ты ведёшь себя так, будто так и надо.

Его упрямство злило не меньше, чем само предательство. Ира знала Сергея больше двадцати лет. Видела, как он хмурится, когда его критикуют. Как поджимает губы, когда обижен. Но сейчас Будто чужой человек перед ней.

Какие ещё иллюзии? Я же тебя любил. И люблю. А то он махнул рукой. Это вообще ерунда. Как будто и не было.

Трудно считать, что ничего не было, когда от той «ерунды» осталась восьмилетняя девочка. Сергей теперь считал своим долгом забрать Лизу к себе. Второй вариант его мать, которая сама с трудом справлялась. Детдом он даже не рассматривал. Как истинный «рыцарь», твердил: его дети не должны расти без отца.

Ира не могла простить измену. Она выросла в семье, где всё держалось на доверии. Отец был домоседом, мать путешественницей. Та могла в любой момент уехать на юг одна. Отец провожал её с улыбкой, грузил чемоданы и ни в чём не подозревал. Мать так же отпускала его в командировки: целовала, сувала пирожки в сумку, клала в карман иконку.

Да, они ссорились. Мать могла хлопнуть дверью, отец замолчать на пару дней. Но они никогда не сомневались друг в друге. Даже когда отец выпивал на застольях, он смотрел только на мать, обнимал её и хвалил при всех.

Для Иры это был пример. Она верила: если любишь доверяешь. А если не доверяешь зачем всё это?

С Сергеем они жили неплохо. Когда-то им было хорошо вместе. Единственная проблема дети.

Ир, ну куда спешить? Давай я сначала работу нормальную найду, потом уже о детях думать, говорил он на пятый год брака.
Пора бы уже. Мне тридцать, я не молодею. Ты, кстати, тоже. Или хочешь, чтобы наш ребёнок называл нас дедушкой и бабушкой? ворчала Ира.

И ждала. Но работа всё не находилась, а время шло. В итоге пришлось «запрыгивать в последний вагон» в тридцать восемь она родила сына. Сейчас ему двенадцать.

Сергей уехал на вахту, чтобы зарабатывать. Три месяца там, месяц дома. Уставал, но деньги приносил хорошие. Ира скучала, но терпела ради будущего.

Она не знала, что Сергей терпеть не умел.

Ну а что ты хотела? Три месяца один. Это даже не считается, просто нужда, оправдывался он, когда всё вскрылось.
Нужда?! не выдержала Ира. А у меня что, толпы любовников под окнами стоят? Или мы с тобой из разной глины слеплены?
Ну, ты же женщина, тебе не так надо.

Видимо, действительно из разной глины. Для него минутная слабость, как съесть лишнюю конфету. Для неё конец всему, что было между ними.

Она бы и не узнала, если бы с той не случилось несчастье. Если бы Сергей не пришёл обсуждать, что теперь делать с Лизой, так буднично, словно список продуктов составлял.

Понимаешь, Серёж Ира вынырнула из воспоминаний. Я даже не против девочки. Если отвлечься от всего она не виновата. Но с тобой я жить не хочу.

Он раздражённо махну рукой.

Ну и что в тебя вдруг вступило Ладно, утром поговорим. Утро вечера мудренее.

Утром он привлёк подкрепление свою мать, Людмилу Петровну. Та была заинтересована: если Ира откажется, Лиза достанется ей. И, конечно, начала уговаривать невестку.

Ир, ну ты чего? Пожалей ребёнка! настаивала свекровь. Тебе же самой на старости лет помощь будет. Мальчишки улетают, а девочки остаются. Глядишь, и к лучшему всё! Самим рожать поздно, а тут готовая дочка.
Людмила Петровна, я не справлюсь. Вы же понимаете, как я на неё буду смотреть? Я не смогу её полюбить, честно призналась Ира.
Ой, брось! Привыкнешь. Вон в войну как было? «Сын полка» же! И ничего, жили.

Ира шумно выдохнула. Один верит, что измену можно списать за сроком давности, другая сравнивает с войной. А она чувствовала, будто все эти годы жила с чужим человеком.

Людмила Петровна, всё, о чём вы говорите, прекрасно. Но это должно быть по согласию. А я на измену не соглашалась.
Но девочка-то не виновата.
И я тоже.

Они проговорили ещё долго, но к общему знаменателю не пришли. Для свекрови мелкая неприятность. Для Иры конец.

Поэтому вечером она не открыла дверь. Выставила в прихожую сумку с его вещами, заперлась и включила сериал. Нервы были на пределе, но спокойствия всё равно не было. Сергей даже не извинился. Или притворялся, что не понимает.

Ближе к семи в замке заскрипел ключ. Потом настойчивый звонок.

Ира, я знаю, ты там! Открывай! Ты как ребёнок!
Ага. А ты как взрослый мужик, который детей по всей стране наплодил, отозвалась она, опираясь о тумбочку. Ты хотел, чтобы я решила. Я решила. Воспитывай дочку сам, с мамой. Вдвоём вам удобнее будет.
Не дури! Подумаешь, ошибся! С кем не бывает?
Со мной. Со мной, Серёж, не бывает. Забирай свою Лизу и оставь меня в покое. Мне всё равно, сколько лет прошло. У предательства нет срока давности.
Ну хоть Вовку позови, попрощаться!
Чтобы ты ему нервы трепал? вспылила Ира, но потом передумала. Ладно. Но дверь я не открою.

Дожили Д