**Ярость за минуту до свадьбы**
— Ты что, меня за дуру держишь?! — крикнула Анастасия, сжимая в руках букет, — это шутка такая?
— Да успокойся, — Сергей взглянул в зеркало, поправил галстук и равнодушно добавил: — Просто говорю, как есть. Лучше сейчас, чем потом мучиться.
— Сейчас?! Когда до начала осталось двадцать минут?! Ты не уверен?! — Анастасия нервно засмеялась, сдерживая слёзы, — ты вообще соображаешь, что творишь?
— А что, мне выйти, улыбаться, надеть кольцо и всю жизнь притворяться? Я же не робот.
— А я робот?! — она резко шагнула к нему, рука дёрнулась, будто хотела ударить, но опустилась, — я три месяца выбирала платье! Мама полгода откладывала на банкет! Гости приехали со всей России, Серёж! Твои — из Новосибирска! Мои — из Воронежа! А ты… просто бросаешь это всё?
— Не могу я, — буркнул он, отвернувшись, — не чувствую, что это… правильно.
— А что не так, Сергей? Со мной? Я криво улыбаюсь? Я тебя унижала? Я не поддерживала, когда тебя уволили с пятой работы за год? Или слишком рано заговорила о детях? Говори хоть что-то кроме этого жалкого «не могу»!
Он сел на стул, уставился в пол. Молчал.
Анастасия стояла перед ним, красная от злости, сжав подол платья. За дверью суетились, кричали, звали фотографа. Играла музыка, всё было как в сказке. Только сказка оказалась не про любовь, а про подлость.
— Знаешь, — глухо сказала она, — даже сейчас я думаю: может, ты просто струсил. Может, одумаешься, посмотришь мне в глаза и скажешь, что ошибся.
Сергей медленно поднял взгляд. И молча покачал головой.
Анастасия кивнула. Резко развернулась и вышла. Прошла мимо растерянных подруг, мимо зала с накрытыми столами, мимо администратора, который в панике звонил кому-то. Вышла на улицу. Воздух был тяжёлый, но свежий. Она вдохнула полной грудью, словно пытаясь проглотить обиду. Швырнула букет на скамейку, достала сигарету. Курить не умела, но сейчас было плевать.
— Насть, куда ты?! — догнала её подруга Катя. — Что случилось?
Анастасия обернулась. Глаза сухие. Лицо — каменное.
— Домой.
— А свадьба?
— Не будет свадьбы.
Катя ахнула.
— Ты серьёзно?
— Я тоже думала, он шутит. Но нет. Он «не уверен». Ему «надо подумать». А мне — жить.
Катя схватила её за руку:
— Подожди, ты просто уйдёшь? Там родители, гости! А если он передумает?
— Катя, если мужик бросает невесту в платье за минуту до ЗАГСа — он не передумает. Он просто трус.
Катя хотела что-то сказать, но Анастасия уже шла дальше. Подол платья волочился по асфальту. Прохожие оборачивались. Кто-то ухмылялся, кто-то снимал. Ей было всё равно. Подошла к киоску, купила банку «Балтики». Села на бордюр. Расстегнула корсет. Вдохнула.
— Всё. Конец.
Сзади послышались шаги. Сначала подумала — гость, потом — мама. Но обернулась и увидела Ваню, младшего брата Сергея.
— Чего сидишь? — тихо спросил он.
— Отмечаю свободу. А ты?
— Он… просто мудак. Не знаю, что у него в голове, но это гнусно.
— Мягко сказано.
Ваня присел рядом, помолчал.
— Он пару дней назад говорил что-то… типа «слишком быстро», «боюсь не потянуть». Я думал, просто мандраж перед свадьбой. Но чтобы так…
— Ладно. Пусть живёт как хочет. Я теперь точно знаю: лучше одной, чем с тем, кто слова не держит.
Помолчала. Потом вдруг спросила:
— А ты… считал, что мы не пара?
Ваня усмехнулся:
— Наоборот. Ты всегда была… сильнее. Ты его тянула. Иногда думал — он тебя тормозит.
Анастасия кивнула. Посмотрела на небо. Вдали гремел гром.
— Иди, скажи всем — меня не будет. Пусть бухают без меня.
Он встал. Покрутился на месте, потом неожиданно поцеловал её в щёку.
— Ты крутая. Держись.
Она не ответила. Просто смотрела, как он уходит.
Прошёл час. Она всё сидела. Потом встала, вызвала такси. Дома первым делом сунула платье в шкаф. Пошла в душ. Вода обжигала, но слёз не было. Просто стояла, опустив голову, будто из неё вытекли все силы.
Вечером пришла мама. Поставила на стол кастрюлю борща, села напротив.
— Он звонил, — сказала после паузы.
— Не отвечай.
— Я и не стала.
Анастасия ела нехотя.
— Злишься? — тихо спросила мать.
— Не злюсь. Просто… ярость. Будто кипяток внутри, а выхода нет.
— Это не ярость. Это боль.
— Нет, мам. Это ярость. За платье. За мечты. За то, что я, умная женщина, умоляла этого ничтожество что-то внятное сказать.
Мать кивнула.
— Пройдёт.
— Знаю. Но не сразу.
— Съезди куда-нибудь.
— Съезжу.
— Я горжусь тобой. За то, что не унижалась.
Анастасия вдруг встала и обняла её.
— Спасибо.
Вечером лОна закрыла глаза и уснула с лёгким сердцем, зная, что завтрашний день начнётся уже по-новому.
