Первая и последняя

Школьные годы — время первой любви для одноклассников, старшеклассников, а порой и молодых учителей. Не обошла эта участь и Юрку. Был он обычным пацаном, разве что выглядел младше своих ровесников. Это была настоящая трагедия, из-за которой он страдал. Часами торчал перед зеркалом, уговаривая своё тело расти быстрее.

— Ну почему я не расту?! — срывался он на девичий фальцет.

— Вырастешь, не торопись, — успокаивала мать.

Как не торопиться? Ведь Даша такая красивая, а её уже провожают домой пацаны, которые выглядят взрослее него.

— А вдруг я навсегда останусь таким? — в отчаянии шептал Юрка своему отражению.

— Брось, сынок, — вздыхала мать. — Всё ещё впереди.

Даша жила в соседнем подъезде. Худая, с длинными ногами, светлыми кудрями и голубыми глазами. Волосы она собирала в два хвостика, открывая тонкую шейку, от чего сердце Юрки сжималось.

Но больше всего его мучило, что она была выше, старше на год и потому не замечала его.

Каждое лето родители отправляли Юрку к бабушке в деревню, несмотря на все его протесты. А Даша с семьёй уезжала на машине в Сочи.

— Почему мы никогда не ездим на юг, как все? Надоела эта деревня! — возмущался он.

— Кто это «все»? — хмурился отец. — Тебе хорошо — спи до обеда, купайся в реке, ночами у костра с пацанами сиди. Не ценишь, сынок.

— Ладно, — ворчал Юрка. — Только в августе вернусь.

Он знал: в августе Даша приедет. «Скорее бы вырасти и самому решать, где проводить лето», — думал он.

В деревне Юрка гонял мяч, купался до дрожи в теле, таскал воду из колодца, сгибаясь под тяжестью вёдер. Лазал по деревьям, подтягивался на ветках — всё ради того, чтобы хоть немного подрасти.

Когда перед учебным годом он вернулся домой, мать ахнула, увидев вытянувшегося сына.

— Пиджак не сходится, брюки короткие! — воскликнула она. — Срочно новую форму покупать!

Юрка разглядывал себя в зеркале. Правда, он вырос? Мать встала рядом — и оказалось, что теперь он выше неё.

— Юрочка, ты взрослый, а я старею, — грустно сказала она.

— Да ты что! Ты молодая! — Он подхватил её на руки, закружил по комнате.

— Поставь, безумный! — засмеялась мать.

«Наконец-то! — ликовал Юрка. — А вдруг Даша тоже подросла?» — И тут же забеспокоился.

Он торчал во дворе, ждал её. Окна её квартиры по вечерам оставались тёмными.

Когда Даша приехала, он чуть не пропустил её, потому что гонял мяч с младшеклассником Витькой. Она вышла из машины загорелая, ещё более стройная, с волосами, выгоревшими на солнце до белизны. Юрка бросил мяч и подбежал.

— Привет! — сиял он.

— Привет, — удивлённо оглядела его Даша.

— Ты так загорела! А я в деревне был, — нарочито басил он.

Ему показалось, что она впервые смотрела на него снизу вверх. Он придвинулся ближе. «Я выше!» — ликовал он про себя.

— Даша, помоги вещи занести! — позвала её мать.

— Я помогу! — Юрка схватил две сумки и понёс к подъезду.

Он впервые оказался у неё дома. Квартира была просторной, с дорогой мебелью — даже пианино стояло. Он и не знал, что она играет. Всё казалось ему прекрасным, как и сама Даша.

— Пойдём в кино? — спросил он, когда разгрузили вещи.

— Я уже смотрела этот фильм в Сочи.

Его лицо вытянулось. Он специально не ходил с пацанами, чтобы пойти с ней.

— Но с тобой схожу снова, — улыбнулась Даша.

В тёмном зале он не решался взять её за руку. Потом увлёкся фильмом и забыл обо всём. На обратном пути он оживлённо жестикулировал, рассказывая о самых ярких моментах. Даша молчала, погружённая в свои мысли.

— Хочешь мороженого? — спросил он.

В кафе они сидели напротив, случайно ловили взгляды и тут же отводили глаза. Сердце Юрки колотилось так громко, что, казалось, его слышат за соседними столиками.

Первого сентября он ждал её у подъезда в новой форме. Когда она вышла в белом фартуке, с бантами в волосах и в лакированных туфельках, сердце ёкнуло. Он боялся, что упадёт в обморок от переизбытка чувств.

Одноклассницы замечали его перемены, заигрывали. Но он не обращал внимания — ждал только Дашу. Однажды она вышла после уроков не одна, а с высоким одноклассником.

Радость тут же угасла. Юрка вбежал домой, швырнул портфель, завалился на диван лицом к стене.

— Как школа? Ты не заболел? — тревожилась мать.

— Отстань, — буркнул он.

Больше он не ждал Дашу у подъезда. Нарочно не смотрел в её сторону, болтал с другими девчонками.

Так пролетел год. Юрка вымахал ещё больше, над губой пробивался пушок. Он отказался ехать в деревню — что он, маленький? Ведь у Даши выпускной.

До рассвета он стоял у окна, вглядываясь во двор. Наконец в утренней дымке увидел её. Она шла без привычных хвостиков, с взрослой причёской. Рядом — одноклассник.

«Если он её поцелует, я умру», — думал Юрка, затаив дыхание.

Но они разошлись. Он с облегчением согласился поехать в деревню.

По возвращении он снова ждал её во дворе. И однажды увидел — она шла с пакетом из магазина.

— Привет!

— Привет.

— Как учёба? Куда поступила? — спросил он.

— В МГУ, на иняз. А ты?

— Пока не решил. Пойдём, погуляем?

— Только пакет отнесу, — неожиданно согласилась она.

Они бродили по набережной, ели мороженое. Ветер трепал её распущенные волосы.

— Юра, — вдруг спросила она, — я тебе нравлюсь?

— Очень, — прохрипел он.

Она ковыряла ложечкой подтаявшее мороженое.

Юрка крепко сжал её руку и прошептал: «Всю жизнь только тебя», и в тот миг они оба поняли, что с этого дня уже никогда не расстанутся.