**Всё, кроме любви**
Наталья ехала в такси, кутаясь в шарф, будто её мороз пробирал до костей. Ладонь прикрывала распухшую щёку. Зачем она вообще потащилась в гостиницу? Чего хотела? Понятия? Прощения? Ну вот, получила. Ушёл бы муж завтра на конференцию — она оставила бы записку, собрала вещи и тихо исчезла.
Казалось, лицо раздулось в два раза, а стоило сжать зубы — челюсти сводило от боли. И как в таком виде явиться к Виктору? Виктор… А может, зря она сейчас к нему едет?
Все эти годы она жила без него, без любви. Большая квартира в центре Нижнего Новгорода, машина, ежегодные поездки на море и за границу… Для многих женщин — предел мечтаний. Но вот Наталья встретила Виктора, и всё это вдруг перестало значить. Кроме любви…
***
— Привет. Видел, как твоя мама вышла из подъезда, — пробормотал Виктор, переминаясь с ноги на ногу.
— И будешь торчать тут, как столб? — Наталья втянула его в тесную прихожую и захлопнула дверь.
Они стояли лицом к лицу. Вблизи смотреть в оба глаза сразу не получается — только по очереди. Было смешно и неловко. Они вдруг рванулись навстречу, и Наталья ощутила тепло его губ. Когда она успела закрыть глаза? Обняла его за шею и ответила на поцелуй…
Всё вышло слишком быстро. Осталось ощущение недосказанности и глупой неловкости. Оба, растерянные и красные, поспешно одевались, избегая взглядов.
— Нать… — Виктор коснулся её руки.
Наталья дёрнулась, будто током ударило.
— Уходи, мама может вернуться в любой момент, — отвернулась она.
— Нать, я завтра уезжаю в Питер. Поступил в художественное училище.
Наталья застыла, потом резко обернулась.
— А раньше сказать не мог? До того, как…
— Я как раз пришёл сказать… Прости, всё так быстро… Нать, я вернусь, и мы поженимся. Я люблю тебя, — глухо проговорил он.
Наталья молчала.
— Чуть не забыл. — Виктор поднял с пола пакет, достал листок. — Это тебе.
Она взяла рисунок и равнодушно глянула. Её глаза, нос, губы — только на бумаге она выглядела красивее.
— Это я?
— А кто же ещё? Вчера весь вечер рисовал. Пол-альбома истратил. Ты в жизни ещё лучше… — Он обнял её, и в этот момент щёлкнул замок.
Они отпрыгнули друг от друга. Мама стояла в дверях, оценивая растрёпанную парочку.
— Здравствуйте, Лариса Михайловна, — попытался Виктор пригладить свои вечные кудри.
— Да не хворай. Думала, показалось. Это ты на лавочке во дворе сидел? Сторожил, значит. Возьми сумку, отнеси на кухню, — сухо бросила мать.
— Я прощаться пришёл. Завтра уезжаю, — сказал Виктор, глядя вслед Наталье.
— Скатертью дорога. — Она подошла ближе. — Ну, чего встал? Счастливого пути, — прошипела и махнула на дверь.
— А где Виктор? — спросила Наталья, вернувшись в комнату.
— Ушёл. Не пара он тебе. Художник — это что за профессия? Кому нужны его каракули?
— Он талантливый.
— Ещё хуже. Таланты признают только после смерти. Ты красотой не обижена — найди мужа, который создаст достойную оправу. А твой художник… С ним с голоду сдохнешь. Скоро голых баб рисовать начнёт и тебя забудет, — махнула она рисунком перед лицом дочери.
— Какому таланту расти в нашем захолустье? Разбитые дороги да облупленные дома рисовать? Не вернётся он, запомни мои слова. А если любит — научится деньги зарабатывать, — подвела итог мать.
Виктор уезжал с отцом на рассвете. Наталья выключила телефон, чтобы не мучиться. Всю ночь ворочалась, думала. Когда включила — десяток сообщений: «Нать, думал, проводишь… Почему выключила телефон?.. Люблю тебя! Не слушай никого, я вернусь…»
«Посмотрим», — ответила она на все. Через три дня уезжала и она — не в столицу, а в областной центр, в пединститут. Не потому что мечтала о детях, а потому что на престижные факультеты денег не было.
Мать работала продавцом в хозмаге, отец чинил водопровод. Ни связей, ни блата.
Они переписывались до Нового года. А когда Виктор сказал, что на каникулы не приедет — едет с группой в Карелию на этюды, — Наталья обиделась и написала, что выходит замуж. Надеялась, он сорвётся, но он не приехал.
Замуж она вышла позже — за своего преподавателя. Доцент, перспективный учёный, будущий профессор. Высокий, нескладный, в очках с чёрной оправой.
Однажды она пересдавала ему зачёт.
— Достаточно, — сказал Сергей Петрович, заглядывая в зачётку. — Почему в прошлый раз так не ответили, Надежда Сорокина?
— Перенервничала, не спала, готовилась.
— Если бы все студенты так старались, я бы за будущее страны не волновался, — улыбнулся он и поставил «отлично».
Когда после занятий хлынул дождь, он подвёз её до общежития. В машине пахло кожей, играл Шопен. «А он ничего», — подумала Наталья.
Через месяц он сделал предложение. Мать ликовала:
— Молодец! Профессор, квартира в центре… О таком женихе мечтать можно.
Отец промолчал. Сказал лишь: «Жених неказистый, но если любит — совет да любовь».
Свадьбу гуляли в ресторане. Коллеги мужа смотрели на Наталью с завистью.
После быстрого и скучного секса муж заснул, а она стояла под душем, смывая его пот. Неужели так будет всегда?
С Виктором она ничего толком не успела, но хоть нравился он ей. Да и его молодое тело не шло ни в какое сравнение с дряблым телом Сергея, который был старше на двадцать лет.
В остальном всё устраивало: деньги, подарки, поездки за границу. А эти несколько минут супружеского долга можно и потерпеть.
Шли годы. Сергей раздобрел, сменил очки на модные. Гости хвалили её «кулинарные таланты» — на самом деле еду заказывали в ресторане. А Наталья с тоской ждала, когда они уйдут, и ей опять придётся терпеть его прикосновения…
Однажды,Однажды, разбирая старые вещи, она нашла тот самый рисунок Виктора, и в этот момент дочка, так похожая на него своими озорными глазами, крикнула из кухни: «Мама, папа опять краски по всей квартире размазал!» — и Наталья рассмеялась, потому что впервые за долгие годы поняла, что счастлива.
