— Пап, а мы в выходные в лес поедем? — Артём оторвал взгляд от учебника и с надеждой посмотрел на Дмитрия.
Мужчина отложил телефон, улыбнулся и кивнул.
— Конечно, поедем. Только маму не забудь позвать, а то она опять скажет, что мы её бросили.
Оксана стояла у плиты, помешивая борщ. Услышав их разговор, замерла. В груди тепло и больно сжалось.
Артём назвал его «папой». Не Димой, не дядей Димычем. Просто папой. Без фальши, с искренностью. В её душе будто растаял лёд. Но вместе с радостью приползла тревога.
Когда-то она думала, что после смерти первого мужа больше никогда не сможет полюбить. Останутся только материнские чувства. Но в её жизни появился Дмитрий. Он был как летний дождь после засухи — освежающий, мягкий, успокаивающий.
Он не заваливал её цветами, но всегда приносил Артёму «Киндеры». Не строил воздушных замков, но однажды сам собрал книжный шкаф в детскую, даже не спрашивая. В этом и была его сила.
Она долго не подпускала его слишком близко, потому что на первом месте был ребёнок. Оксана сразу сказала: если он не готов принять Артёма — лучше даже не начинать. Дмитрий не испугался. Более того, сам попросил познакомиться с мальчиком как можно скорее.
Оказалось, он умел находить общий язык с детьми. Играл, но не заигрывался. Интересовался школой, а не кивал формально. Делал замечания, но не свысока, а как друг. Артём раскрылся, и Оксана расслабилась. Она вдруг поняла, что кто-то разделит с ней груз ответственности…
Они жили вместе больше года. Дмитрий вёл себя как отец: ходил на родительские собрания, проверял уроки, учил Артёма играть в хоккей. Порой ей казалось, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но она гнала сомнения прочь.
Артёму нужен папа. И, похоже, он у него есть.
Однажды вечером, загружая посудомойку, Дмитрий небрежно бросил:
— Оксан, а как ты на второго ребёнка смотришь?
Она застыла. Конечно, поняла, о чём он. Но не могла сразу осмыслить. У неё была подруга в такой же ситуации: один ребёнок свой, второй — общий.
Всё кончилось плохо. Оксана не хотела повторить эту ошибку.
— Я… боюсь, — призналась она. — Не за себя. За Артёма. Что, если после общего ребёнка он почувствует себя лишним?
Дмитрий удивлённо поднял брови.
— Оксана, ты о чём? Сердце — не шкатулка, чтобы делиться на части. Я вас обоих люблю. Если появится малыш, это не значит, что Артём станет чужим. Он мой сын. Точка.
Ей хотелось верить. И она поверила.
Через два месяца Оксана показала мужу тест с двумя полосками. Он крепко обнял её.
— Ура! Я буду старшим братом! — закричал Артём, узнав новость.
Все смеялись. Счастье заполнило дом, как свет в ясный день. Но ни одно счастье не бывает вечным.
— Пап, пойдём во двор? Я уроки сделал, — Артём стоял у двери, мяч под мышкой.
Дмитрий качал малыша и даже не взглянул на него.
— Не сейчас, Илюша спит.
Артём кивнул, убрал мяч и закрыл дверь. Он скользнул в комнату, будто тень.
Так продолжалось всё чаще. Раньше Дмитрий сам звал его гулять. Теперь Артём всё реже решался подойти. Но называл его папой — с надеждой, будто это слово может вернуть всё назад.
На следующий день Оксана услышала то, что перевернуло её мир.
— Скажи своему сыну, чтобы не крошил печенье на диване!
Она оцепенела. «Своему». Не «нашему». Не «Артёму». Видимо, кто-то здесь и правда стал лишним.
— Артём, убери, пожалуйста, — крикнула она и ушла в ванную.
Там она включила воду и заплакала. Без звука, просто глотая слёзы. Человек, который клялся быть примерным отцом, теперь отодвигал её сына, как старый чемодан.
Вечером она застала Артёма за мытьём посуды.
— Мам, я просто… хотел помочь, — пробормотал он.
Она улыбнулась и вышла, чтобы не зарыдать.
Ночью Оксана подошла к Дмитрию.
— Ты понимаешь, как ты к Артёму относишься?
Он даже не поднял головы.
— В смысле?
— Ты его игнорируешь. Ты был ему отцом, а теперь — как чужой.
Дмитрий отложил телефон.
— Я его не игнорирую. Просто теперь у меня есть свой сын. Я не хочу пропустить его взросление.
— А Артём тебе кто? Он перестал быть твоим?
— Оксана, я не растил его с пелёнок. Со своим — всё иначе.
Её пальцы сжались в кулаки.
— Это не «иначе». Это жестоко. Он тебя любит.
Дмитрий встал и ушёл.
Оксана подошла к комнате сына.
— Ты не спишь?
Артём притворился спящим. Она села рядом, провела рукой по его волосам.
— Прости, зайка.
Он не шевелился, но уголок рта дёрнулся. Ему тоже было больно.
Через неделю они съехали. Новая квартира была маленькой, с потрёпанными обоями, но здесь Оксана наконец вздохнула свободно.
— Нам будет тяжело? — спросил Артём за чаем.
Она поцеловала его в макушку.
— Немного. Но мы справимся. А потом заберём и Илюшу, хорошо?
Он кивнул.
Слёзы душили её, но это были слёзы облегчения. Она знала: главное — не дать сыну почувствовать себя ненужным. Если семья не сложилась, значит, придётся искать счастье по-другому.
Лучше одному, чем втроём, где один — лишний.
