Затерявшийся за калиткой дом
Ольга была младше сестры Марины на два года. Смирная, покладистая, она с детства помогала родителям, тогда как Марина крутилась в вечных гулянках да шумных компаниях. Её бурная молодость привела к тому, что школу Марина заканчивала уже с животом – беременная, сама не помня от кого.
Родители запретили аборт, но Марина, озлобившись, бросила новорождённую дочь на родных и сбежала с очередным ухажёром, оставив семью разгребать последствия её беспутства.
Вскоре родители умерли, и племянница Анечка осталась на попечении Ольги. Перед смертью мать оформила дарственную на дом на имя Марины, сказав:
— Ты, Оленька, умница, сама устроишься. А Маринка нагуляется – пусть хоть крыша над головой будет.
Ольга молча согласилась, хоть и понимала несправедливость. Она растила Аню, отдавая ей все силы. На себя времени не оставалось – кто возьмёт замуж женщину с чужим ребёнком? Да и здоровье пошатнулось – из-за нервов врачи нашли бесплодие.
Годы текли. Аня выросла, окончила школу. О Марине не было ни слуху ни духу. Девушка знала, что Ольга – тётя, но родную мать не искала. Ольга стала для неё всем – и матерью, и опорой.
Марина появилась внезапно – явилась на выпускной Ани в деревне под Тверью. В кричащем платье, с начёсом, она резко выделялась среди деревенской простоты.
— Ну, Олька, серой мышкой была, серой мышкой и осталась! – фыркнула она, окидывая сестру презрительным взглядом.
Аня отвернулась, крепко прижавшись к Ольге. Этот жест взбесил Марину.
— Я твоя мать! Куда отвернулась? Благодарить должна, что на свет произвела! – голос её дрожал от злости.
Войдя в дом, Марина тут же принялась командовать:
— Это что тут у вас? Мою комнату заняли? Убирайтесь из моего дома! – кричала она, сверкая глазами.
Может, как-то и ужились бы, но кто-то из соседей проболтался Марине про дарственную. Вернувшись однажды, Ольга с Аней увидели свои вещи, выброшенные за калитку. Сердце Ольги сжалось от боли.
— Мама Оля, мы с этим не смиримся! В суд пойдём! – твёрдо сказала Аня, сжимая кулаки.
— Детка, ничего не выйдет. Бабушка дом на неё записала, – прошептала Ольга, утирая слёзы.
Тут подошёл сосед, дед Кузьма, и предложил помощь. Узнав, что случилось, он пригласил их пожить у него. Ольга была хозяйкой на все руки – и готовила, и убирала, и по хозяйству справлялась. Старику и нужно-то было немного – чтобы в доме жизнь кипела.
Дед Кузьма не нарадовался на новых жильцов. Ольга с Аней выдраили его избу до блеска, а их пироги да щи – пальчики оближешь.
— Родные так не ухаживали бы! Мои вы золотые! Теперь и умирать не страшно, – улыбался он, глядя на них с теплотой.
Вскоре деда Кузьмы не стало – ему было за девяносто. Ушёл тихо, без мучений. Ольга похоронила его, ведь своих у старика не осталось. Стала искать жильё, но вдруг её вызвал нотариус.
Оказалось, дед оставил ей дарственную на свой дом. Молчал, хотел сделать сюрприз после смерти. Ольга не верила своим ушам – будто судьба вернула ей то, что отняла сестра.
А Марина? Покатилась по наклонной. Спилась, а однажды, в пьяном угаре, спалила родительский дом дотла. После этого исчезла – больше её в деревне не видели.
Ольге часто снилась мать. Старуха бродила среди пепелища и шептала:
— Не будь меня, и она бы сгорела… Бесстыжая душа…
