**«Он теперь с нами»**
Сегодняшний день выдался тяжёлым, и, поднимаясь на пятый этаж старой «хрущёвки» в Нижнем Новгороде, я ещё не знала, какой сюрприз меня ждёт. В руках — увесистые пакеты с продуктами, но, увидев то, что ждало меня на пороге, я чуть не выронила всё.
— Аня, это Костя. Ему девять. Теперь он будет жить с нами. Костя, иди в комнату, а мы поговорим с тётей Аней, — сказал мой муж Сергей так спокойно, будто объявлял о покупке нового ковра.
Я молча поставила пакеты, сняла сапоги, зашла в ванную, чтобы сполоснуть лицо, и только потом смогла выдохнуть:
— Ты хоть мог предупредить?
— Не знал, как подобрать слова. Всё случилось внезапно, будто гром среди ясного неба…
— Я не о том. Почему не сказал, что у нас теперь ребёнок? Я бы хотя бы торт купила, конфет…
— Так ты… не злишься?
— Какая разница? Теперь уже не изменить. Ладно, разложи покупки, а я пойду познакомлюсь.
Костечка сидел в комнате, тихий, худенький, с огромными глазами. Я присела рядом, и вдруг память вытащила то, что годами прятала в самом тёмном углу души…
*— Женя, это Аня. Моя дочь от первого брака. Она теперь с нами.*
*— Ты что, рехнулся? Нам и своих двое — не сладко! Пусть идёт туда же, куда её мамаша — в могилу!*
*— Её мать умерла. Она моя кровь. Ей некуда больше податься…*
*— Пусть в детдом идёт! Только попробуй оставить её здесь!*
Я слышала это сама. Мачеха вышвырнула меня, как ненужную вещь. Отец не смог заступиться. В итоге — детский дом. Как ни странно, там было даже спокойнее, чем в «родных» стенах.
А теперь — новый поворот. Только теперь всё иначе.
— Привет, Костя. Я Аня. Хочешь блинов со сметаной?
Малыш едва кивнул, всё ещё недоверчивый. Но через полчаса уплетал блины так, будто неделю не ел. После ужина Сергей усадил Костю перед мультиками, а сам пристроился рядом со мной.
— Его мать из Владимира. Вернее, была. Теперь её след простыл. Подкинула его к бабушке, оставила записку: «Ухожу с любимым, не ищите».
— И ты хочешь, чтобы он остался у нас?
— Да. Но только если ты согласна…
— Согласна. Но оформим всё по закону. Не хочу, чтобы он чувствовал себя временным.
Когда я рассказала подругам, они ахнули:
— Ты в своём уме? Тебе всего 23! Своих детей нет, денег — в обрез! Пусть его забирают другие, не губи свою молодость!
Но я не слушала. Что-то внутри шептало: он — моя судьба. Может, отражение меня самой. Или шанс всё исправить. Дать то, чего мне когда-то не хватило.
Благодаря педобразованию я помогла Косте подтянуть учёбу. Он постепенно оттаял, начал улыбаться, доверять. Через два года у нас с Сергеем родилась дочь — Настенька. А ещё через три — сын Ваня. Костя любил их искренне, без тени зависти.
Сейчас Косте двадцать два. Он заканчивает педвуз, как и я, скоро станет учителем. Живёт в соседнем районе, но навещает нас каждые выходные. Возится с Настей и Ваней, как старший брат. А я иногда говорю Сергею:
— Наш мальчик. Пусть не родной — но сердцу близкий.
Лишь одного я боялась — что однажды появится его мать. Попытается забрать. Или просто ранить. Но с самого начала учила Костю:
— Кто бы ни вошёл в твою жизнь — держи голову высоко. И не забывай, что главное — не кровь, а то, что ты сам решаешь, кого считать семьёй.
Я не героиня. Просто однажды выбрала не пройти мимо. Для него это стало целым миром.
