Несколько лет назад я, Артём Зубов, вёл дневник, куда записывал свои мысли. Сегодня перечитывал старые страницы и наткнулся на запись, которая заставила меня по-новому взглянуть на прошлое.
Я всегда был младшим в семье, но никогда не ощущал особой любви. Обычно младших балуют, но у нас всё было иначе. Моя старшая сестра, Валерия, была маминой гордостью. Её хвалили, ей доставались новые вещи, а я донашивал её старые джинсы, хотя они висели на мне мешком. «Лёра — красавица, ей нужно выглядеть хорошо, а ты и так сойдёшь», — говорила мать. Эти слова обжигали, будто кипяток.
В девятнадцать я женился. Не от большой любви — просто хотел сбежать от этого неравенства. Жена, Анна, оказалась старше меня на восемь лет, но любила так, как я и не мечтал. Она дарила тепло, которого мне так не хватало. Я впервые почувствовал себя нужным. Через три года родилась наша дочь, Соня. Мы жили счастливо, пока однажды Анна не умерла от инсульта. Скорая опоздала. В одно мгновение мой мир перевернулся.
Я остался один с Соней. Тяжело, но я держался. От Анны остались небольшие сбережения, а я работал автомехаником в Перми. Денег хватало, чтобы жить скромно, но достойно. Я старался дать дочери всё, чего у меня не было: защиту, уверенность, ласку.
Но прошлое настигло. Семья, с которой я почти не общался, вдруг вспомнила обо мне. Валерия к тому времени успела родить двоих от разных мужчин и ютилась с матерью в ветхом доме. Когда её новый муж отказался пускать тещу, они решили, что моя квартира — идеальный выход. Явились с требованием освободить жилплощадь. «Тебе одному столько не нужно!» — заявила Лёра. Я выгнал их. Но на следующий день мать вернулась с мольбой пожить у меня. Я не смог отказать.
Она жила, как гостья. Целыми днями смотрела телевизор, почти не разговаривая со мной. Вскоре начали пропадать вещи: Сонины кофты, мои инструменты, еда. Сперва я думал, что забыл, но потом застал мать с пакетами, набитыми продуктами. Она призналась: «Лёре тяжело, детям не хватает, а у тебя всего вдоволь!» Меня затрясло от злости. Моя дочь, ради которой я вкалываю без выходных, остаётся без еды, потому что мать считает Лёру важнее?
Я взорвался. Высказал всё — про несправедливость, про боль, про то, как она всегда выбирала её, а не меня. Заперев холодильник, заявил: «Теперь каждый сам за себя. Попробуй прожить на свою пенсию». И добавил: если тронет Сонины вещи — вышвырну на улицу, даже если она мне мать.
Сердце сжимает обида. Всю жизнь я пытался заслужить её любовь, но она снова выбрала Лёру. Даже теперь, когда я один тяну дочь, она видит во мне обузу. Устал быть тенью в собственной семье. Моя квартира — мой дом, и я не позволю его разрушить. Пусть живёт, как хочет, но без меня.
Вывод прост: нельзя годами терпеть унижение. Иногда надо поставить точку, даже если это больно. Ради себя. Ради тех, кто действительно тебя любит.
