**Дневниковая запись**
Жила я когда-то в тихом городке Гдове, что прячется среди лесов и рек Псковщины. Звали меня тогда Людмила Соколова, и мир казался полным света. Люди говорили, что у меня огонь в глазах и упорство в душе. Но моя история не о победах — она о том, как ревность мужчины превратила мою жизнь в пепел.
В юности я мечтала лечить людей. Поступив в мединститут, встретила Дмитрия. Мы были молоды, влюблены — казалось, сама судьба ведёт нас за руку: свадьба на третьем курсе, рождение дочери, а после выпуска — сына. Мама взяла на себя заботу о малышах, и я смогла окончить учёбу. Специализировалась на терапии, Дмитрий выбрал хирургию. Мы переехали в его родной городок, где всё было устроено, как в доброй сказке: дети в саду, мы с мужем работали посменно, ни семья, ни работа не страдали.
Я любила свою работу, видела в ней смысл. Но однажды всё перевернулось, будто чёрная туча закрыла солнце.
Сначала Дмитрий просто подшучивал: мол, пациенты приходят ко мне не за лечением, а за улыбкой. Я смеялась, но шутки становились злее. Он звонил десятки раз в день, требовал отчётов. Я пыталась объяснить: «Дима, ты же врач, ты понимаешь, что моя работа — это помощь людям. Я люблю тебя, зачем так?» Но он не слышал. Его ревность росла, как сорняк, душивший всё вокруг.
Потом начались сцены. Он врывался в кабинет во время приёма, кричал при медсёстрах: «Не смей осматривать мужчин!» Как я должна слушать сердце через пальто? Это было безумие. Дома — крики до утра. Дочь плакала, сын прятался, а я чувствовала, как мир рушится. В городе поползли сплетни, люди шептались за спиной.
Я уговорила Дмитрия переехать в Петербург. Думала, в большом городе всё изменится. Но кошмар стал только страшнее.
Мы устроились в разные клиники. Но его ярость лишь усиливалась. Он кричал, мог ударить. Я прятала синяки, врала коллегам. Однажды он пришёл к моему начальнику, требовал уволить меня. Тот лишь пожал плечами: «Людмила, ваши пациенты вас ценят». Но я больше не выдержала. Подала на развод.
Он затягивал процесс, угрожал. Когда нас наконец развели, прошипел: «Ты больше никому не будешь нужна». Я осталась одна, но свободы не чувствовала. Мужчин боялась, даже пациентов. Дочь выросла, уехала с иностранцем. Я умоляла её остаться, но она ответила: «Мама, он не станет хуже отца». Сын остался со мной, но с Дмитрием общаться перестал.
Потом выяснилось, что Дмитрий болен. Он начал лечение, а я пошла к психологу, чтобы снова научиться жить. И тогда в моей жизни появился Андрей — друг моего брата. Он знал мою историю, был терпелив, но я всё равно ждала подвоха, искала в его глазах злость.
А потом сын сказал: «Или я, или он». Теперь мы с Андреем встречаемся тайком, а сердце сжимается от боли. Я знаю, что выберу сына. Но как же тяжело осознавать, что мужская ревность отняла у меня всё — и даже теперь не отпускает.
