— О, Светлана, здравствуй, родная! К маме наведалась? — окликнула соседка, выглянув с балкона.
— Здравствуйте, Антонина Петровна. Да, ненадолго заскочила, — кивнула девушка.
— А ты с ней поговори, ладно? После развода совсем с катушек слетела… — соседка вздохнула. — Я встаю рано, так вот сегодня в полшестого глянула в окно — а она только домой! В наряде, с макияжем, и, сама понимаешь, не в трезвом виде. Весь дом уже судачит. Ну куда это годится в её-то годы? И мужа зря прогнала. Владимир — человек хороший. Да, ошибку совершил. Но вместе-то сколько прожили — не детсадовский возраст, чтобы вот так разбегаться.
— Спасибо, Антонина Петровна, — стиснув зубы, ответила Светлана. — Я с ней поговорю.
— Обязательно. У тебя же свадьба скоро, жених приличный, а мать — на всю округу позор…
Светлана быстрее зашагала, ощущая, как внутри всё сжимается. Она и правда собиралась поговорить с матерью. Только теперь — ещё жестче.
Полгода назад её мать, Ирина Николаевна, застукала отца с любовницей. И тут же подала на развод. Светлана тогда уговаривала её передумать — дескать, оступился, пусть один раз, но ведь столько лет вместе! Они же через всё прошли: ипотеку, переезды, её, Светину, трудную юность.
Но мать не просто развелась — она будто сбросила лет двадцать. Новый гардероб, салоны красоты, спортзал, вечеринки. Клубы до утра, концерты с подругами, сторис с незнакомыми людьми — всё, как у молодых.
Светлане было неловко даже думать об этом. У неё самой жених, планируют детей. А как объяснить его родителям, что её мать танцует в барах до рассвета? Где бабушка, а где такие выходки?
В квартире её встретили запахи духов и жареной картошки, а с кухни доносилась музыка. И тут же раздался весёлый голос:
— Светик! Привет, родная! Как раз чай заварила.
Ирина выглядела потрясающе. Для женщины за пятьдесят — минимум морщин, подтянутая фигура, ухоженные волосы, маникюр. На ней — не засаленный халат, а стильный домашний костюм. Она казалась… счастливой. И это почему-то только злило Светлану сильнее.
— Как дела с Сергеем? Всё готово к свадьбе? — спросила Ирина, наливая чай.
— Всё нормально, — буркнула дочь. — А у тебя?
— Замечательно! Вчера с подругами так оторвались — сначала в клубе, потом в караоке… Чувствую себя снова двадцатилетней!
— Я уже в курсе. Соседка рассказала, как ты в пятом часу домой вернулась. И… не одна.
— Ах, Тоня, конечно, — усмехнулась Ирина. — Ну да, выпили. Мы что, в бане парились? Мне стыдиться нечего.
— Мам… — Светлана сделала глубокий вдох. — Тебе не кажется, что ты перебарщиваешь?
— В чём дело?
— Ну, не двадцать же тебе, чтобы по клубам шляться. Да и с папой… вы столько лет вместе были. В вашем возрасте разводиться — это как-то…
Ирина поставила чашку, внимательно посмотрела на дочь.
— Света, мне пятьдесят. Это не конец. Я здорова, у меня есть силы и желания. Я не собираюсь сидеть в четырёх стенах и ждать внуков, как будто больше мне ничего не осталось.
— Но ты же будущая бабушка! — взорвалась Светлана. — Как я детей к тебе приведу, если ты до утра в барах?
— А почему я должна перестать быть собой из-за твоей свадьбы? Я столько лет жила для других. Для тебя, для отца. Ему можно было гулять, а мне нельзя?
— Но это же… — Светлана запнулась. — Несерьёзно.
— А мне сейчас нужна серьёзность? Я хочу жить. Смеяться, танцевать, чувствовать. Если тебе стыдно — не зови на свадьбу. Я не надену мешковатый костюм ради твоего спокойствия. Пойду в том, в чём хочу. И буду танцевать. Может, даже кого-нибудь уведу у твоих подружек.
— Мам, хватит глупости, — пробормотала Светлана, понимая, что проигрывает спор.
— Тогда не учи меня жить. Я хочу пожить для себя. Хоть сейчас.
Светлана вышла из квартиры, будто её вывернули. Говорить не хотелось. Мысли путались. И почему-то было больно. Будто она раньше не замечала, как мама молча страдала. Как терпела. Как растворилась в роли жены и матери.
— Она просто наконец-то задышала, — сказал Сергей, выслушав её. — Имеет право. А твой отец… сам виноват. Мне твоя мать нравится. Яркая, сильная.
— Мне бы просто золотую середину.
— А она выбрала другое. Не дави на неё.
Через неделю Светлана сама позвонила.
— Мам, привет. Давай сходим в СПА? А потом — в тот клуб с живой музыкой. Я слышала, там классно…
— Ты же стеснялась меня, — тихо сказала Ирина.
— Скажу всем, что ты моя сестра. Всё равно никто не поверит, что ты моя мама.
Смех матери был лёгким, счастливым.
— Ладно, уговорила. Но учти — гулять будем до утра.
Они провели чудесный вечер. Смеялись, болтали. Светлана впервые увидела в матери не только маму, но и женщину. Настоящую. Свою.
И впервые подумала — может, стоит у неё поучиться. Потому что жить для других — важно. Но и для себя — тоже.
