Влюблённый в мелодию
С малых лет Миша обожал музыку. В первом классе даже попытался записаться в школьный хор, но уже на первой репетиции его выгнали — фальшивил на каждой ноте, сбивал товарищей и вовсе не попадал в мелодию.
«Раз петь не дано, может, инструмент освоишь», — решили родители и повели сына в музыкальную школу. «Вон сколько знаменитых композиторов не умели петь, зато играли да песни сочиняли!»
Мальчик обрадовался, но учебный год уже начался, набор давно закрылся. Мать упросила седого преподавателя, похожего на ворчливого лешего, прослушать Мишу. В крайнем случае — в следующем году придут в срок.
Суровый педагог, лишь бы отвязаться от настойчивой родительницы, согласился. Через полчаса он вышел из класса, пожимая плечами:
«Послушайте старика — не тратьте время. Ваш мальчик нот не слышит, не различает. Учить глухого к музыке всё равно что воду в ступе толочь».
«Да как же так? — не сдавалась мать. — Он обожает романсы, заслушивается!»
«Бездарность, — отрезал старик. — Пусть слушает на здоровье, но ни певцом, ни музыкантом ему не быть».
Домой возвращались молча.
«Ну ладно, — хлопнул сына по плечу отец. — Коли не музыкант, значит, спортсмен. С твоим упрямством да в борьбе дело пойдёт!»
И правда — Миша преуспел. Как-то после тренировки, проходя мимо Дворца пионеров, он услышал за одной из дверей пение — лёгкое, как утренний ветерок. Отстав от друзей, он приоткрыл дверь. В центре зала стояло пианино, а рядом — девушка с длинной русой косой. Её голос, чистый и звонкий, пел: *«Три берёзы у дороги, да река, что течёт из далека…»*
Миша застыл, словно заколдованный. Всю дорогу домой напевал запомнившиеся слова.
Потом часто задерживался у той двери, но больше не слышал того голоса. Пели другие, но не так.
После школы поступил в институт. Борьбу забросил, во Дворец не ходил. О своей любви к романсам никому не говорил — засмеют: парень в расцвете лет, а слушаешь старинные напевы.
На одной вечеринке встретил Надю. Привлекла его тем, что напомнила ту певунью — те же большие карие глаза, только косу не носила. Ей одной признался, что любит романсы.
Пару раз сводил её в филармонию. Надя старательно изображала восторг, даже пробовала подпевать — и тут же жалела об этом. Её визгливый голос резал слух, а на втором концерте она и вовсе уснула.
Девушка была добрая, хозяйственная, и Миша прощал её недостатки. Хотя в филармонию больше не звал.
Мать твердила: «Женись! Хорошая попалась, рукодельница. А то, что музыку не разделяет — так в семейной жизни и не такое стерпится».
Миша уже собирался сделать предложение. Купил колечко, ждал только подходящего момента. И вот он настал — Новый год, время новых начинаний.
Нарядная Надя накрыла стол. Миша откупорил шампанское. Сели провожать старый год. Он поднял бокал, собираясь произнести тост, как вдруг по телевизору зазвучала песня *«За околицей села…»* Миша остолбенел. Этот голос он узнал бы из тысячи. На экране пела та самая девушка — повзрослевшая, но всё такая же прекрасная.
Надя заметила его взгляд и надула губы. Что-то говорила ему, но он не слушал. Тогда она, ревниво хмыкнув, выключила телевизор.
«Что ты наделала?! — вскипел Миша. — Верни пульт!»
«А вот и нет! — Надя спрятала пульт за спину. — Праздник, а ты какую-то скукотищу слушаешь».
«Это не скукотища. Отдай!» — голос его дрожал от злости.
«На, получай! — Надя швырнула пульт на стол. — Я думала, у нас… А ты уставился на эту певицу. Ну и что, что голосистая? Старьё какое-то!»
Он включил телевизор снова, но передача уже кончилась. Молча направился к выходу.
«Ты куда? А праздник?» — всхлипывала Надя.
Дома мать засыпала вопросами: что случилось? Почему один? Где невеста?
«Мы слишком разные, мама. Как жить с человеком, который тебя не понимает?»
«Так ты и вовсе холостяком останешься», — вздохнула мать.
Она ворчала, что сын поступил некрасиво, испортил праздник. Миша, чувствуя вину, позвонил Наде, извинился, подарил колечко и сделал предложение. Та простила, но… романсы слушала, зевая за ладошкой.
«Нет, — сказал он однажды. — Не надо притворяться. Зачем мучить друг друга?» — и ушёл навсегда.
Мать не унималась: «Хоть старалась угодить, а ты чурбан бесчувственный!»
Миша снял квартиру и съехал. Девушки заглядывались на статного парня. Он испытывал каждую — предлагал послушать романс. Все предпочитали «модные» песни, но льстиво уверяли, что «обожают классику». Фальшь он слышал сразу.
Работал допоздна, ужинал варениками и спал. Но однажды слег с температурой. Мать привезла бульон и пилала: «Женись, будет кому за тобой ухаживать!»
Во сне услышал за стеной гаммы, потом чей-то голос. Попытался подпевать — закашлялся. Решил, что соседка — учительница музыки.
Выздоровев, по вечерам больше не слышал пения.
А в выходной, бреясь, снова замер — за стеной пели. Тот самый голос. Но то лифт грохотал, то соседи хлопали дверьми… Пение оборвалось.
Миша вышел в коридор, стучался в квартиры. На третьем этаже услышал знакомую мелодию. Сердце едва не выпрыгнуло из груди.
Дождался конца песни и позвонил. Дверь приоткрыла та самая девушка.
«Вы ко мне? Взрослых не учу», — сказала она.
Миша онемел.
«Простите, я мешаю?» — смутилась она.
«Нет! Наоборот — хочу слушать ещё!»
«Правда?» — глаза её засветились.
Её квартирка была крохотной. У стены стояло пианино.
«Стараюсь петь, пока все на работе. Не мешаю?»
«Нет. Я знал, что мы встретимся».
«ВыОни поженились через месяц, и с тех пор каждое утро Миша просыпался под её пение, благодарный судьбе за ту случайную встречу в далёком детстве.
