Автобус номер двадцать один
После похорон отца Владимир переживал за мать. Ольга Михайловна так тосковала по мужу, что первое время не вставала с постели, и сын боялся, будто она вот-вот уйдёт вслед за ним. Потом она начала выходить из дома, но только чтобы ездить на кладбище.
Всё это продолжалось бы ещё долго, если бы не новая беда — умерла бабушка, мать отца. Она пережила сына всего на полгода. Новые похороны отрезвили Ольгу Михайловну лучше всех уговоров Владимира. Она словно очнулась.
— Мам, может, тебе выйти на работу? Сидеть одной дома — не дело, — предложил он.
— Нет. Лучше женись поскорее, подаришь мне внуков, а я с ними возиться буду. Тебе уже тридцать скоро, а ты всё холостой, — сразу переключилась мать.
— Встречу такую же, как ты, и сразу женюсь, — пообещал Владимир.
И мать в очередной раз начала рассказ о том, как познакомилась с отцом. Сын знал эту историю наизусть, но не перебивал — не хотел обижать мать.
— А ты его сразу полюбила? — спросил он.
— Да как его было не любить? С первого взгляда приглянулся. Ты на него похож. И взгляд такой же, — ответила Ольга Михайловна.
Это было ново.
— А какой у отца был взгляд?
— Острый, честный. Тебя не обманешь.
— А ты пробовала? — удивился Владимир.
— Один раз, — призналась мать. — Когда ты подрос и пошёл в садик, я хотела устроиться на работу, но вся одежда стала мала — после родов поправилась. Денег тогда не хватало, отец один работал. Зашла в магазин, увидела кофточку — и всю зарплату на неё потратила. А как ему сказать?
Он пришёл с работы, взглянул на меня — и всё понял. Пришлось сознаться. А он обнял и сказал, что я правильно сделала, ведь он получил премию, и велел купить юбку. Я эту кофту с юбкой носила годами, пока ткань не истёрлась. Потом отца повысили, жить стало легче… — мать замолчала.
— Может, в санаторий съездишь? Развеешься, — предложил Владимир.
— Одна? Нет, ни за что! — категорично отказалась Ольга Михайловна.
— Раньше ведь ездила. Помнишь, когда у отца отпуска не было? Там подруг найдёшь, будете гулять, болтать. Да и если мужчина подвернётся — я не против, — подмигнул сын.
— Какой мужчина? Я же пенсионерка! — вспыхнула мать.
— Красивая пенсионерка, — обнял её Владимир. — Подумай.
Родители прожили вместе долгие годы. Отец влюбился в мать с первого взгляда, когда увидел её на остановке. Она была хрупкой, светловолосой, с добрыми глазами. Отец всегда стеснялся знакомиться, но тут, испугавшись, что больше её не увидит, подошёл и выдавил:
— Девушка, вы не девятый автобус ждёте?
— Нет, двадцать первый, — ответила она. — А что?
— Ничего. Просто хотел познакомиться, но не знал, как начать, — честно признался будущий отец Владимира.
Она рассмеялась. Подъехал автобус, она зашла, и он рванул следом.
— А вы разве не девятый ждали? — удивилась девушка.
— Боялся, что уедете, и я вас больше не увижу. Даже имени вашего не знаю.
— Наташа, — улыбнулась она.
— Дмитрий, — представился он.
Они смотрели друг на друга, не замечая ничего вокруг.
На этом месте рассказа мать всегда закрывала глаза и замолкала.
— И что было дальше? — спрашивал Владимир, хотя знал ответ.
— Я вышла на своей остановке, и он вышел за мной. Дошли до дома, стояли, смотрели друг на друга… и я поняла, что влюбилась. Через два года мы поженились, а ещё через год родился ты. Отец тогда уже работал в уголовном розыске. Любил разгадывать загадки. А я боялась за него и ждала.
Знаешь, номер нашей первой квартиры был двадцать один. Судьба, — говорила мать, и Владимир каждый раз восклицал: «Неужели?» — как будто слышал это впервые.
Отец погиб тоже двадцать первого числа. На этом рассказ заканчивался.
Владимир с детства любил детективы и загадки. Мечтал пойти по стопам отца, но мать была против.
— Ты хочешь меня в гроб свести?! Никогда! — кричала она.
И он пообещал стать адвокатом.
Когда мать немного оправилась после смерти отца, Владимир объявил, что переезжает в бабушкину квартиру. Был бой за самостоятельность, но он выстоял, пообещав, что так скорее женится. Мать сдалась. Девушки у него водились, но до женитьбы дело не доходило.
Однажды Ольга Михайловна позвонила и неожиданно согласилась поехать в санаторий. Устала от одиночества.
— И папа велел, — добавила она.
— Папа? Когда? — удивился Владимир.
— Два дня назад. Приснился, сказал, чтобы жила дальше, — задумчиво ответила мать.
Через три недели она уехала на море. Звонила каждый день, рассказывала обо всём: процедуры, еда, новые знакомые… Потом звонки стали реже. Владимир волновался, но мать уверяла, что всё хорошо, просто занята. А потом позвонила и попросила не встречать её с вокзала.
— Почему? Как ты с чемоданом?
— Я не одна приеду. Появился друг. Позже познакомлюсь.
— Он… будет жить у тебя? — осторожно спросил сын.
— Ты против?
— Нет, просто неожиданно…
Странно. Мать так тосковала по отцу — и вдруг мужчина. Владимир решил подождать. Но через два дня, не дождавшись звонка, поехал проверить.
Мошенников сейчас много, а мать очень доверчива.
Он пришёл без предупреждения. Мать открыла дверь и всплеснула руками:
— Володя? Что случилось?
— Соскучился. Решил проведать.
Говорил нарочно громко, чтобы «друг» слышал: у матери есть защитник.
В прихожей не было отцовских тапок. Они всегда стояли у вешалки, будто ждали хозяина. Мать покраснела, заметив его взгляд.
В комнате на диване сидел седой мужчина лет шестидесяти.
— Это мой сын Владимир, — поспешно сказала мать. — А это Геннадий Степанович.
— Очень приятно, — протянул руку гость.
Он не понравился Владимиру с первого взгляда. Новый костюм, но старые тапки отца на ногах.
— Не ж— Не жмут? — спросил Владимир, глядя на тапки, и в этот момент понял, что самое важное — не в том, чтобы защитить мать от чужих людей, а в том, чтобы дать ей право самой выбирать свою судьбу, даже если этот выбор кажется ему ошибкой.
