Больше всего Катерина переживала, что её шестилетняя дочь Анечка не примет её нового мужа Валерия.
Душа у Катерины всегда тянулась к возвышенному, но замуж она вышла за грубого мужика Павла… Просто залетела!
Павел ей нравился широкими плечами и ямочкой на подбородке, а подружки твердили, что с первого раза забеременеть нельзя. Ну и поверила же, глупая…
Оказалось – можно. Пришлось расписаться, иначе мать жизни бы не дала за такой позор.
Сначала ещё было терпимо, но потом… Павел оказался редким хамом, да ещё и выпить любил. Никаких театров и выставок – в кино-то его с трудом вытянешь!
Катя с ним потускнела, перестала за собой следить.
Поэтому, когда она застала его в день рождения дочери в чулане с соседкой Ириной, спокойно подала на развод.
Павел рыдал, клялся, что это соседка сама на него напросилась, но Кате было всё равно – формальный повод есть, а большего ей и не надо.
После развода она словно расцвела: похудела, устроилась билетёршей в филармонию, где и встретила Валерия.
Он был ниже её на полголовы, а его карие глаза всегда казались грустными.
Их роман начался в августе, когда Анечка гостила у бабушки – матери Павла.
Катя не очень хотела отпускать туда дочь – знала, что и неграмотная старуха, и отец, который мог нагрянуть на выходные, плохо повлияют на девочку. Но других вариантов освободить вечера для встреч с Валерием у неё не было.
Из деревни Аня вернулась чумазая, с облезлой куклой.
– Боже, где ты это взяла?
Аня нахмурилась, прижала куклу к себе. У неё был секрет – эту куклу привёз папа.
– У бабушки нашла, – солгала она, зная, что мама не одобрит папин подарок. – Её зовут Машенька, я её лечить буду.
Мама тяжело вздохнула, провела рукой по волосам дочери и задумчиво промолвила:
– Ну ладно… Вытянулась ты как! Надо новое платье купить. Хочешь новое платье?
Ане совсем не хотелось тащиться в магазин и торчать в примерочной, пока продавщицы будут таскать одинаковые платья.
Но расстраивать маму не хотелось, и она сказала:
– Хочу.
На следующий день они купили два платья – одно бело-красное, с воротничком, а другое зелёное, ужасное, но мама решила, что оно «изысканное», и взяла его, хотя Аня так и не поняла, что значит это слово.
А вечером они пошли в парк, где мама познакомила её со странным дядькой – невысоким, с узкой головой, длинным носом и лохматыми щеками.
Аня едва не рассмеялась – такой он был смешной, но вовремя вспомнила, что смеяться при людях невежливо.
Этот дядька (мама велела называть его дядя Валера) подарил ей огромную куклу в блестящей коробке.
У куклы были длинные белые волосы, выпуклые голубые глаза и розовые губки бантиком.
– Спасибо, – пробормотала Аня, когда мама строго на неё посмотрела.
Потом они гуляли, и Аня трижды прокатилась на карусели.
Валерий был завидным женихом – Катя знала, что за его сердце давно борются её коллеги Люда и Оля, и боялась, что Аня всё испортит.
Вот ведь весь в Павла – музыкой не интересуется, вечно растрёпанная, да ещё и задаёт Валерию глупые вопросы, заставляя Катю краснеть.
– Тебе понравилась новая кукла? – в десятый раз спросила она, считая, что дочь недостаточно ценит внимание такого замечательного человека.
– Нормальная, – ответила Аня, но вечером Катя заметила, что та взяла в кровать старую деревенскую куклу.
Ей стало обидно за Валерия и за себя – она же помогала ему выбирать куклу! Надеялась, что дочь ахнет от восторга, а та нянчится с этой грязной рваной…
Ане новая кукла не нравилась – слишком чистая, глянцевая, страшная. Да ещё и большая, почти как живой ребёнок. А вдруг она оживёт и займёт её место? Маме ведь такая дочка понравится куда больше…
Вскоре они переехали в новую квартиру – тёмную, заставленную громоздкой мебелью, которую мама называла «антиквариатом».
При переезде она хотела выбросить старую куклу, но Аня вцепилась в неё.
– Вот упрямая! – сказала мама. – Вся в отца.
Когда Аня вела себя не так, как хотелось маме, та всегда говорила: «Вся в отца».
Однажды, когда Аня уже спала, в дверь позвонили. Сквозь сон она услышала знакомый голос, но чей – не разобрала.
Уловила лишь слова: «поминки», «в четверг» и «всё-таки отец».
Кто-то тихо плакал, и Ане стало страшно. Она прижала к себе деревенскую куклу и зажмурилась.
Утром у мамы были красные глаза. Аня спросила, кто приходил, но та ответила: «Никто».
А в четверг мама надела чёрное платье, чёрный платок и куда-то ушла.
Ане не нравилось оставаться с этим дядей Валерой – он не разрешал ей прыгать, бросать мяч или открывать окно, даже форточку – вдруг продует.
– Поиграй с куклой, – сказал он.
Когда Аня взяла старую куклу, он нахмурился:
– Фу, какая грязная! Зачем она тебе? У тебя же есть новая.
Аня спрятала руку за спину и скрестила пальцы.
– Очень нравится, – соврала она.
Вечером она слышала, как мама плачет, а дядя Валера сердится. Раньше, когда жил папа, мама тоже часто плакала. Неужели и с дядей Валерой будет так же?
– Опять тащишь в кровать эту грязную куклу? – рассердилась мама. – Убери её!
– Не уберу! Она боится спать одна!
– Аня, хватит, ты ведь в школу скоро, а ведёшь себя как малышка! Положи её в коробку!
Но когда мама ушла, Аня всё равно достала куклу.
А утром куклы не было. Она искала везде – под кроватью, в одеяле, под подушкой… Нет.
Вспомнила, как папа сказал, когда подарил её:
– Пока она с тобой, дочка, ничего не случится! Береги её – это твой талисман.
У папы были шершавые ладони и большие блестящие часы. Ане они очень нравиИ когда через много лет Аня, уже взрослая, разбирала бабушкины вещи, она нашла в старой шкатулке те самые часы — они всё ещё тикали, словно ждали её.
