«Ты проиграл, Димка»: как мужчина остался без ничего, предав жену, отдавшую ему всё
Когда Светлана вернулась с дачи, куда отвезла детей на лето к бабушке, она и представить не могла, что застанет в своей квартире постороннего мужчину. Его. Дмитрия. Своего мужа. С чемоданами. С каменным лицом. И с приговором.
— Мы разводимся. Алина беременна. Я ухожу к ней.
Слова впились в сердце, как нож. Она даже не вскрикнула. Только сжала ремень сумки до побелевших костяшек. Он не дал опомниться. Требовал ключи и бросил:
— Квартира не твоя. Ни бизнес, ни счета — ничего. Всё записано на дядю. Ты здесь никто.
— А дети? — выдохнула она.
— Поделим. Но если начнёшь выяснять — останешься без них.
Он ушёл. Легко, будто это была не семья, а случайная съёмная комната. А Света — не та, что отдала ему молодость, родила двоих, продала родительскую дачу, вложила все деньги в общее дело.
Когда-то он казался идеалом. Ухаживал красиво, смешил, обожал. После смерти отца она осталась одна — мать не пережила утрату. Дмитрий тогда стал её опорой. Или просто притворялся.
Он уговаривал:
— Бросай всё. Уедем. Я тебя не подведу.
Она не раздумывала. Согласилась. Вышла замуж. Родила сына, потом дочь. Работала, пока не ушла в декрет. Бизнес оформили на его родню — «так безопаснее». А потом начался кошмар.
Дмитрий расцветал: спортзал, рестораны, «командировки». А она — у плиты, с кругами под глазами и ледяным страхом, когда он снова не ночевал. Его мать подливала масла в огонь:
— Ты хоть в зеркало смотрела? Кто ты рядом с ним? Он заслуживает большего.
После развода Светлана уехала к бабушке. С детьми. С разбитым сердцем. Без гроша. Но не сломалась. Вместе открыли маленькую прачечную. Две стиральные машины. Одна помощница. Через два года — уже цех. Она поднималась.
А Дмитрий катился вниз.
Алина бросила его сразу после родов. Оставила ребёнка и долги по судам. Дядя слил бизнес. Квартиру забрал банк. Он снимал комнату в хрущёвке. Перебивался случайными заработками. Остался у разбитого корыта.
И вот — собеседование. Он искал работу курьером. Пришёл в офис. И увидел её.
Светлану. В строгом костюме, с прямой спиной, с твёрдым взглядом.
— Ты? — он едва выдавил. — Как… ты здесь?
— Я тут работаю.
— Мне нужна работа. Возьми меня. Хоть из жалости.
— Мы не берём должников по алиментам. — Говорила ровно. Без ненависти. — Это принцип.
— Я всё исправлю… просто дай шанс… — он потупился.
— Нет, Димка. Шансы кончились. Ты их похоронил сам. А я всё создала — без тебя.
В дверь заглянул высокий парень — её сын. Вылитая мать, спокойный, взрослый.
— Мам, едем?
— Да, родной.
И Дмитрий стоял, как призрак. Потому что он и был призраком — пустым местом. Он проиграл. Потерял всё. Даже право на жалость. Осталась только яма, которую вырыл своими руками.
