Окей, слушай, вот как теперь звучит история.
Алёна сидела в своей уютной однушке в центре Нижнего Новгорода, когда до неё наконец дошло — её кинули. Три года она делила жизнь с мужиком, который появлялся и исчезал, как придётся. Иногда задерживался на ночь, помогал по дому, и она вроде как считала его своим. Полгода он даже жил у неё, и Алёна втайне надеялась, что вот-вот он предложит ей руку и сердце. Оба уже разменяли пятый десяток — возраст, когда хочется хоть какой-то определённости.
Но в нём что-то не срасталось. Диплом экономиста висел на стенке, а сам он в лучшем случае таксовал, а то и вовсе прохлаждался у родителей в деревне под Нижним. И самое странное — они его кормили, взрослого мужика за сорок, а он даже не краснел, принимая это как должное.
Хотя плохим его не назовёшь. Умный, начитанный, разговорчивый — с ним можно было болтать часами. Алёна верила, что из этого что-то вырастет. Ей же надо было думать о будущем, о семье. Где-то в глубине души она видела в нём опору.
Жизнь у неё была вроде неплохая. Прабабка оставила ей квартиру — светлую, ухоженную, с видом на Оку. Дом — полная чаша: книги, уютный торшер, пушистый кот по кличке Граф. Кот был её тенью — ненавязчивый, преданный, но, как все котики, делал вид, что ему на всех наплевать.
Деньги у Алёны водились. Работала бухгалтером, жила спокойно, никто не напрягал. Но где-то в голове сидела мысль: «Тебе уже за сорок. Пора бы и замуж». И этот мужчина, пусть и не принц на белом коне, стал частью её жизни. Три года неясности, и она к нему прикипела.
Вдвоём было как-то спокойнее, чем одной. Или она себя просто в этом убедила? Правда ускользала, как дым.
У него были ключи от её квартиры. Приходил, когда хотел, уходил, когда вздумается. Ни обещаний, ни обязательств. Но Алёна надеялась — вдруг всё изменится? Жизнь-то штука непредсказуемая.
Всё пошло под откос, когда её положили в больницу. Пустяковая операция, всего на пять дней. За Графом приглядывала соседка Галина. Но он — её мужчина — даже не позвонил. Не навестил. Алёна отмахнулась: «Мужчины, они такие, не до сантиментов».
Прошёл месяц. Тишина. И вдруг звонок:
— Алёна, я встретил другую. Давай встретимся, ключи отдам.
Она онемела. Пока собиралась на встречу, боялась одного — вдруг приведёт ту самую? Её оценивающий взгляд или фальшивое сочувствие были бы невыносимы.
Но он пришёл один. Молча сунул ключи в руку и бросил:
— Всего доброго.
Алёна зашла в ближайшее кафе. За чашкой кофе боль накрыла её с головой. Она поняла: её бросили. Так плохо не было никогда — ноги подкашивались. Она поехала к подруге Ирине. Без слов плюхнулась на диван. Ирина не лезла с утешениями, только процитировала Цветаеву: «Брошенность — слово, придуманное теми, кто бросает».
Домой вернулась опустошённая. Три года жизни — коту под хвост. Брошена. Слово или чувство — какая разница? Боль реальна.
На пороге ждал Граф. Тёрся об ноги, мурлыкал. Алёна на автомате насыпала ему корм, но кот, вопреки привычке, даже не понюхал еду. Странно.
Слабость сковала её. Ноги не слушались, в голове — каша. Она рухнула на кровать, закрыла глаза. Лежала, пока не почувствовала тяжесть на груди. Открыла глаза — Граф смотрел на неё. Его взгляд был каким-то… человеческим. У правого глаза блестела капля — ровно как слеза.
Алёна приподнялась, поцеловала кота в макушку. И вдруг — отпустило. Боль ушла. Он ушёл? Ну и ладно. Значит, так надо. Судьба убрала его, чтобы не было хуже. Граф, его тёплая шубка и мудрые глаза, словно подтверждали это.
Коты — загадочные существа. Кажутся простыми, но понимают больше нас. Граф знал её боль и разделил её. Некоторые коты — почти люди. Просто мы не всегда это замечаем.
