Виноватой ли я в том, что отношения со свекровью у нас натянуты?
Бабушка моего мужа, Дмитрия, доживает свой век в уральском городке. Живёт она не одна – в её просторной трёхкомнатной квартире теснятся семеро: сама бабушка, её сын с женой и их дочь с двумя малышами.
Заботы ей хватает – окружена вниманием, теплом, разговорами. Но вот о дочери и сыне вспоминает лишь под Новый год. Звонит дочери, расспрашивает, а прежде ещё и деньги пересылала, прося купить подарки для себя и Димы. Пару тысяч на шерстяной плед, тысячу на кухонную утварь, полторы – на новое бельё. Бабушка искренне верила, что лучшего подарка не придумать.
Когда в жизни Дмитрия появились я и мой сын от первого брака, всё поменялось. Мы стали жить вместе, и свекровь сообщила об этом бабушке. Та обрадовалась: внук обрёл семью – любимую женщину и ребёнка. Бабушка чужих детей не признавала – для неё все были родными. В своё время она приютила осиротевших племянников двоюродной сестры, вырастила их. Теперь они помогают ей деньгами и зовут к себе, но она не хочет бросать внуков.
Прожили мы с Димой полгода, а в начале декабря решили расписаться. Бабушка, как водится, выслала деньги на подарки и дала свекрови чёткие указания, что купить. Та позвонила Диме, попросила отвезти её по магазинам – мол, покупок много. Машина была моя, а права Дима ещё не получил, о чём свекровь знала прекрасно. Собрались всей семьёй: я за рулём, сын сзади в кресле, поехали за ней.
Когда она вышла из подъезда и села в машину, меня испугал её кашель – словно она сейчас задохнётся! Сын только из больницы, и я встревожилась. Спросила, не заболела ли она. Свекровь отмахнулась: «Это от новых сигарет, а выбросить жалко». Отец мой курил всю жизнь, но такого кашля я не слышала. К тому же она виски стала тереть, будто от мигрени. Я поняла – она больна.
Сказала прямо: рисковать здоровьем сына не стану. Предложила выбор: либо они с Димой едут на такси, а мы домой, либо я везу её, но Дима с сыном возвращаются на такси. Она выбрала первое.
Через три часа Дима вернулся с подарками: мне – скатерть и занавески, сыну – радиоуправляемую машинку, ему – набор для бритья и полотенце. Свекровь, кажется, обиделась. Позвонила бабушке, заявила, что больше подарки нам покупать не будет. Бабушка тут же связалась со мной, попросила номер карты – чтобы переводить деньги напрямую.
Новый год провели в своём кругу, отказавшись от предложения свекрови встретиться вместе. Дима съездил к ней один, поздравил, передал подарки. Бабушке отправили конфеты, икру, элитный шоколад и её любимую сервелат.
Вскоре я вышла за Диму, и следующий Новый год встречала уже его женой. Бабушка снова прислала подарки, а дочери – деньги отдельно. Спросила у Димы, сколько нам досталось. Он сказал честно – втрое больше, чем свекрови. Логично же: на четверых – четыре доли, не так ли? Свекровь опять хотела с нами за подарками, но Дима отказал. Я об этом даже не знала – не возразила бы.
Перед праздниками поздравили всех: свекрови – угощения и подарок, бабушке – деликатесы и тёплую шаль. Но в ночь на Новый год от свекрови пришло сообщение. Поздравление сквозило обидой: мол, как важно почитать свекровь и не разлучать мать с сыном. Пожелала мне «куковать одной по праздникам, как ей».
Показала Диме. Он не дал настроению испортиться и позвонил матери только через пару дней. Оказалось, я, по её словам, «встала между ней и сыном». Обвинила, что отбираю право покупать подарки от бабушки и чуть ли не разлучаю их. Дима ответил, что она на пустом месте проблемы создаёт, и посоветовал ей чаю с ромашкой выпить для успокоения.
Следующий Новый год встречали, когда я ждала дочку. Бабушка знала и перевела деньги, в том числе на красивый конверт для выписки. В итоге нам досталось впятеро больше, чем свекрови. Она узнала об этом от бабушки, а Дима на её вопросы отвечать не стал.
Прошёл год, а отношения со свекровью не наладились. Для неё я – воровка, укравшая сына и мать. Как она к этому пришла – не понимаю. Жизнь с Димой ничего не изменила в его отношении к матери – он и раньше редко её навещал. От подарков она сама отказалась. Но винить, конечно, проще меня.
Она даже внучку видеть не хочет. Поссорилась со всеми так, что и Дима её еле терпит. Твердит, что брак наш обречён, и ждёт, когда он «одумается» и разведётся. Дима в ответ бросает трубку или уходит, если это у неё дома.
Скоро бабушка снова пришлёт список и деньги. Дима не хочет ничего покупать для матери, но я уговорила – всё же родная. Получится ли когда-нибудь наладить отношения? Не знаю. Но точно знаю – вины моей тут нет.
