12 августа, 2024

Двенадцать лет подряд мой муж, Дмитрий, уезжал на неделю в Сочи с родителями, оставляя меня с детьми в Москве. Ни разу он не предложил нам поехать вместе. Когда я спрашивала почему, он отмахивался: «Мама, Галина Семёновна, не любит лишних людей в доме, а с детьми одному возиться — не отдых, а каторга».

Я годами копила обиду, но в этот раз, за три дня до его отлёта, не выдержала. Рука сама потянулась к телефону. Набрала свекровь, голос дрожал:

— Галина Семёновна, мы что, не семья? Почему вы нас отталкиваете?

Её ответ ошеломил:

— Танюша, да мы с сыновьями каждый год ждём вас! Дима твердил, что ты ненавидишь курорты, мол, только дома отдыхаешь!

Словно лёд обдал. Вечером, когда Дима вернулся, я спросила прямо:

— Зачем врал? И ей, и мне?

Он сгорбился, будто мешок с мукой на спину упал. Через час признался, выдавливая слова:

— Боялся… Без вас — как в юности: ни забот, ни криков. Эгоист, знаю…

Как топором по сердцу. Двенадцать лет! Мы прорыдали ночь. Наутро он первым предложил: «Пойдём к психологу».

На сеансах я плакала, рассказывая, как чувствовала себя чужой на его семейных фото. Он каялся: «Бежал от взросления». Был момент, когда хотелось уйти. Но решили бороться.

В июле полетели в Сочи — все вместе. Дима сам выбрал отель у моря, забронировал экскурсии для Алёны и Вовки. Первый вечер… Дети смеялись в прибое, а он вдруг обнял меня: «Прости». В глазах — не прежний страх, а твёрдость.

Теперь родственники спрашивают: «Как помирились?». Отвечаю: «Правдой, даже горькой». Ложь — как ржавчина: съедает всё. Но если очистить — шанс есть. Сейчас сижу на балконе, слушаю, как Вовка спорит с женой Димыного брата. Раньше б замолчала. Теперь знаю — молчание убивает.

Вывод: страх говорить искренне — дороже любых денег. Лучше ссора, чем фальшь.