**Тени родного дома: драма в семье Людмилы**
Людмила, сгибаясь под тяжестью полных сумок, с трудом открыла дверь в старую квартиру на окраине Екатеринбурга. Её дыхание было тяжёлым, ноги едва слушались. Она прошла на кухню, где за скромным столом ужинали её дочь Варя и зять Сергей. В воздухе витал запах жареной картошки, но в душе Людмилы не находилось места для тепла.
— Мам, привет! Картошечку пожарила, хочешь? — спросила Варя, поднимая взгляд.
— Нет, — коротко ответила Людмила, ставя сумки на пол. Ей не хотелось есть. Она налила чашку чая, сделала пару глотков и, чувствуя усталость в каждом суставе, направилась в комнату. Но вдруг услышала приглушённый шёпот с кухни. Варя и Сергей о чём-то говорили, стараясь не повышать голос. Любопытство и тревога сжали сердце Людмилы. Она тихо приоткрыла дверь, шагнула в коридор и прислушалась. Услышанное заставило её замереть — она не верила своим ушам.
Людмила овдовела рано. Муж ушёл внезапно, оставив её с двумя дочерьми в ледяной пустоте одиночества. Воспоминания о тех днях до сих пор резали душу, как лезвие. Старшая, Варя, тогда заканчивала школу. Людмила мечтала, что дочь поступит в университет, станет врачом или педагогом, но жизнь распорядилась иначе. Денег едва хватало на жизнь, и вместо вуза Варя пошла в техникум.
— Мам, не переживай, — успокаивала она, вытирая матери слёзы. — Сначала работу найду, а потом, может, и на заочное поступлю. Сейчас не до учёбы.
Младшей, Ольге, было всего двенадцать. Она была папиной любимицей, и его смерть стала для неё ударом. Девочка замкнулась, перестала смеяться, а в школе начались проблемы. Людмила и Варя окружили Олю заботой, будто хрупкий росток, вытягивая из бездны горя. Со временем Оля ожила, но тень утраты ещё витала над их семьёй.
Теперь кормилицей была Людмила. Она взяла вторую работу, но рубли утекали, как песок. Помимо еды и счетов, нужно было одевать дочерей. Людмила крутилась, как белка в колесе, но усталость копилась, будто снежный ком. Варя, окончив техникум, устроилась в школу. Мечты об университете канули в прошлое — не до того было. Зато у неё появился парень, Сергей, о котором она говорила часами.
— Мам, он такой заботливый! Любит меня, оберегает! — восторженно делилась Варя.
Сергей был приезжим. Работал с ней в одной школе, ютился в общаге. Вскоре Варя попросила, чтобы он переехал к ним.
— Можно, он поживёт с нами? Хотя бы временно, — умоляла она. — Я не хочу уходить от вас с Олей, но и без него не могу.
Людмила согласилась, тайно обрадовавшись. Она надеялась, что Сергей станет опорой, ведь мужских рук так не хватало. Сама она устала таскать мешки, чинить сантехнику и делать всю мужскую работу. Но надежды разбились о реальность.
Сергей оказался строгим. Он быстро освоился в их доме, но вместо помощи начал вести себя, будто хозяин. Уже через неделю он начал делать замечания.
— Твоя сестра слишком избалована, — заявил он за ужином. — С ней нужно жёстче.
— Она нормальная у меня девочка, — резко ответила Людмила. — Ты не представляешь, как ей было тяжело без отца.
— А мне кажется, она вами манипулирует, — не унимался Сергей. — Я ей говорю, как делать, а она либо молчит, либо грубит. Будь я её отцом, быстро бы вправил мозги.
Людмилу обожгло. Оля не доставляла хлопот. Помогала по дому, не требовала дорогих вещей. Но Сергей лез во всё. Его раздражало, как убирают, как готовят.
— У моей мамы в доме — идеальный порядок, — поучал он Варю. — И еда всегда вкусная.
Людмила случайно услышала, как он отчитывает Варю:
— Посуду нужно вытирать и убирать, а не оставлять на раковине.
— У нас тоже порядок, — оправдывалась Варя, но голос её дрожал.
Однажды Людмила не выдержала.
— Прости, дочка, но твой Сергей просто невыносим, — сказала она прямо. — Помощи от него ноль, а вот нравоучений — море.
Варя опустила глаза, по щекам потекли слёзы.
— Что же мне делать? Я его люблю. Да, он придирается, но с этим можно жить.
— Можно, — вздохнула Людмила. — Но зачем?
Она по-прежнему таскала тяжёлые сумки. Сергей ни разу не предложил помощь. Вместо этого он постоянно критиковал.
— Моя мама мясо только на рынке берёт, — доносилось с кухни.
Людмила, допив чай, ушла в комнату, включила телевизор. Но даже там её настигал голос Сергея:
— Наверное, Людмила Степановна в супермаркете мясо купила. Оттого и котлеты жестковаты.
Усталость накрыла её, как тяжёлое одеяло. Как же хорошо было в доме до Сергея! Раньше они жили дружно, а теперь каждый день — как на поле боя.
После ужина Людмила позвала Варю.
— Дочка, нам нужно поговорить, — начала она.
— Я знаю, — перебила Варя, голос её дрожал. — Через неделю мы переедем к нему. Так будет лучше.
Но лучше не стало.
Через месяц Варя вернулась домой. Одна. Чемодан стоял у двери, глаза были красными.
— Всё, хватит, — прошептала она. — Вчера поругались из-за того, что я не вытерла раковину. Сегодня он орал, что я туфли криво поставила. На продукты он не тратится, всё копит. Я сама за всё плачу. За всё время ни одного цветка. Зато нотаций — как воды в море.
Людмила обняла дочь, и в груди потеплело.
— Пойдём чай пить, — улыбнулась она. — Скоро Оля придёт, обрадуется.
— Пойдём, мам, — всхлипнула Варя. — Как же хорошо дома…
Возвращение Вари стало глотком воздуха. Оля, увидев сестру, бросилась к ней в объятия. Впервые за долгое время в доме снова зазвучал смех. Людмила смотрела на дочерей и понимала: несНо в тот же вечер сердце Людмилы сжало предчувствие, что испытания ещё не закончились — ведь в жизни, как в русской сказке, за одной бедой всегда идёт другая.
