В тот день я вернулась с работы раньше обычного и застала свекровь в нашем доме: она гладила мои вещи.
Я и представить не могла, что Галина Петровна может являться в нашу московскую квартиру, когда ей взбредёт в голову! Раньше она приходила только тогда, когда мы с мужем были дома, и я наивно полагала, что так будет всегда. Она, конечно, не злой человек — я её уважаю, даже люблю, но мне нужно личное пространство.
Именно поэтому я отказалась переезжать к ней, хотя супруг, Дмитрий, настаивал. Я сразу поняла: несмотря на её доброту, ссор не избежать. Мы остались в своей квартире, которую я упросила не продавать. Со временем Дмитрий признал, что я была права. Но каждый визит свекрови превращался в настоящий шторм «идеального порядка».
У Галины Петровны глаз — острый, как у сокола: она замечает малейшую пылинку. Шерстинка от кота на ковре? Она уже несётся за пылесосом. Гора белья в корзине? Сейчас же загрузит в машинку. Складка на занавесках? Хватает утюг. А то и вовсе наводит лоск в холодильнике или шкафах. Дмитрий едва успевает уговорить её присесть и выпить чаю.
Я старалась не злиться. Всё-таки у меня позитивный взгляд: если дома чисто, еда на столе, и мы с мужем здоровы — чего ещё желать? Работа, домашние хлопоты, подработки — разве я стану бросать всё, чтобы оттирать пятнышко на зеркале? Если свекрови хочется — пусть занимается. Порой она ворчала, просила Дмитрия купить особый гречневый продел или помочь с чем-то, но никогда не переходила границы.
Однако в тот день всё изменилось. Я везла документы по работе, как вдруг проезжающая мимо машина обдала меня грязью из лужи. Позвонив начальнику, я объяснила ситуацию, и мне разрешили уйти пораньше — сидеть в мокрой одежде на ресепшене смысла не было, да и день близился к концу.
Открыв дверь, я услышала голоса. «Отлично, Дмитрий тоже вернулся!» — мелькнуло в голове. Но вместо мужа я увидела Галину Петровну… с подругой. Свекровь стояла у гладильной доски и разглаживала мои шёлковые блузки. Её приятельница сидела за столом, попивая чай, будто у себя дома.
Я застыла на пороге, не веря глазам. Шок сковал меня, как ледяной ветер. Похоже, свекровь перерыла корзину с грязным бельём, отсортировала вещи, закинула в стирку, затем в сушку, а теперь гладила. Мои шёлковые блузки! Натуральный шёлк, который требует бережного ухода! Никогда ещё я не чувствовала себя так униженно.
Дрожа от негодования, я спросила, как она попала в квартиру. Галина Петровна лишь удивилась:
— Разве мать не может зайти к своему сыну?
Оказалось, Дмитрий дал ей запасной ключ «на всякий пожарный». Но разве рыться в чужом белье — это «пожарный случай»? Я стояла, не в силах вымолвить ни слова, а в груди клокотала обида.
К счастью, они с подругой быстро собрались, почувствовав моё настроение. Но я не могла оставить это так. Мы с Дмитрием тут же сменили замки. Я настояла на установке камеры с датчиком движения — теперь я буду знать, кто и когда переступает порог без спроса. Хочу быть уверена, что мои вещи в безопасности, что никто не вторгается в мой дом.
Раньше я думала, что это Дмитрий включает стиральную машинку, когда я не успеваю. Теперь я знаю — это была она. А мои шёлковые блузки… они испорчены безвозвратно. Каждый раз, открывая шкаф, я вижу их и чувствую, как сердце сжимается от боли. Как могла женщина, которую я считала близкой, так бесцеремонно влезть в мою жизнь? И как теперь доверять даже самым родным?
