Был серый, унылый день, когда небо словно давило на землю своей тяжестью. Воздух был спёртым, даже птицы не пели.

Анна, молодая горничная в доме Волковых, только что закончила подметать мраморные ступени у парадного входа. Этот особняк, вернее, целое поместье, было для неё местом работы и строгих правил. Она жила здесь как тень: всегда в движении, всегда молча, всегда в стороне. Руки её покраснели от холода, фартук ещё был в пыли, но сердце оставалось мягким. Упрямо добрым.

Когда она наклонилась, чтобы встряхнуть коврик, её взгляд упал на что-то у ворот. Там стоял мальчик. Маленький, худой, босой. Грязные колени, узкие плечи, пустой взгляд. Он молчал, только смотрел сквозь чугунные прутья на тёплый дом за её спиной.

Анна замерла. Сердце сжалось. В голове пронеслись мысли: «А вдруг кто-то заметит? А вдруг дворецкий пожалуется? А вдруг хозяин узнает?»

Но у ворот стоял ребёнок, в глазах которого читался голод.

Она быстро оглянулась. Дворецкого не было, охрана ушла на перекур, а Владимир Волков обычно возвращался поздно ночью.

Анна решилась. Она приоткрыла калитку и прошептала:

Только ненадолго

Через несколько минут мальчик сидел за кухонным столом. Его худенькие руки сжимали миску горячей каши и ломоть хлеба. Он ел так жадно, словно боялся, что еда исчезнет, если он моргнёт. Анна стояла у плиты, наблюдая. И молилась, чтобы никто не вошёл.

Но дверь открылась.

Владимир Волков вернулся раньше обычного.

Он снял пальто, ослабил галстук и пошёл на звук ложки, стучащей по фарфору. И вдруг увидел босого мальчика за своим столом. А рядом бледную Анну, сжимающую крестик на шее.

Барин, я я могу объяснить прошептала она дрожащим голосом.

Но он ничего не сказал. Только смотрел.

А то, что произошло дальше, изменило их жизни навсегда.

Анна застыла на месте, ожидая крика, гнева, приказа выгнать её вместе с мальчиком. Но Владимир Волков, миллиардер, хозяин этого огромного дома, не проронил ни слова. Он подошёл ближе, взглянул на ребёнка и вдруг снял с запястья часы, положив их на стол.

Ешь, тихо сказал он. Потом расскажешь.

Анна не верила своим ушам. Обычно его голос звучал холодно и властно, но сейчас в нём было что-то другое.

Мальчик поднял глаза. Зрачки его расширились от страха, но он продолжил есть. Анна мягко положила руку ему на плечо.

Барин, это не то, что вы подумали начала она.

Я ничего не думаю, перебил он. Я слушаю.

Анна глубоко вдохнула.

Я увидела его у ворот. Он был босой, голодный Я не смогла пройти мимо.

Она ждала осуждения. Владимир Волков снял пиджак и накрыл им плечи мальчика.
Сколько тебе лет? спросил он, и голос его дрогнул.
Шесть, прошептал тот, не отрываясь от тарелки.
Тогда Волков опустился на колени, и впервые за двадцать лет в его глазах выступили слёзы.
Я тоже был таким, сказал он. И никто не открыл мне дверь.
Он встал, подошёл к шкафу, достал одеяло и укрыл мальчика.
Останься, сказал он Анне. Оба останьтесь.
И в тот вечер, в сером доме, где давно не звучал смех, впервые зажглось тёплое, человеческое свет.