Подумаешь, ошибся, с кем не бывает!
Да сколько можно! Той Светланы уже в живых нет, а ты всё ревнуешь да пилишь меня. Марина, может, хватит? Нам надо решать с Верочкой.
Марина удивлённо подняла брови. Несколько секунд она молчала, будто не веря своим ушам. Ещё чуть-чуть и муж начнёт обвинять её в своей же измене.
Дмитрий, ты не в ту дверь зашёл. У меня сейчас другие заботы. Мой единственный вопрос развод.
Какой развод?! вспылил он. Господи, мы же нормально жили все эти годы! Десять лет прошло. И дальше жили бы, если б ты не влезла не в своё дело. Ну что изменилось-то?
Всё, Марина посмотрела ему прямо в глаза. Все эти годы я жила во лжи. А ты ведёшь себя так, будто так и надо.
Его упрямство злило не меньше, чем само предательство. Она знала Дмитрия больше двадцати лет. Видела, как он хмурится, когда его критикуют. Как поджимает губы, когда обижен. Но сейчас… Это было что-то новое. Будто перед ней стоял чужой человек.
Какая ложь? Я же тебя люблю. А то… он махнул рукой. Это было давно. Считай, ничего и не было.
Трудно считать, что ничего не было, когда от той связи осталась восьмилетняя девочка. Дмитрий теперь считал долгом забрать её к себе. Или к матери, которой самой было тяжело. Детдом он даже не рассматривал по его словам, его дети не должны расти без семьи.
Марина не могла простить измену. Она выросла в доме, где всё держалось на доверии.
Отец редко уезжал, а мать обожала путешествия. Могла в любой момент собраться и уехать на юг одна. Отец провожал её с улыбкой, помогал с чемоданами и ни разу не усомнился. Мать так же отпускала его в командировки целовала, сучила полный таз пирогов, клала в карман маленькую иконку.
Да, они ссорились. Мать могла хлопнуть дверью, отец замолчать на пару дней. Но они никогда не сомневались друг в друге. Даже когда отец выпивал на праздниках, он смотрел только на жену, обнимал её и хвалил при всех.
Для Марины это был идеал. Она верила: если любишь доверяешь. А если не доверяешь зачем всё это?
С Дмитрием они жили неплохо. Когда-то им было хорошо вместе. Единственной проблемой были дети.
Марин, давай не спешить? Сначала встану на ноги, найдём нормальную работу, потом заведём детей, говорил он на пятый год брака.
Да пора уже, мне тридцать. Я не молодею. Ты, кстати, тоже. Или хочешь, чтобы наш ребёнок называл нас дедушкой и бабушкой? ворчала Марина.
И ждала. Но хорошей работы всё не было, а время шло. В итоге она родила в тридцать восемь. Сейчас сыну было двенадцать.
Дмитрий уехал на вахту, чтобы заработать. Три месяца работал, месяц отдыхал. Уставал, но приносил деньги. Марина скучала, но терпела ради будущего.
Она не знала, что Дмитрий терпеть не умел.
Ну а что ты хотела? Три месяца один. Это даже не считается, просто нужда, оправдывался он, когда всё открылось.
Нужда?! не сдержалась Марина. А почему у меня тогда под окнами толпы любовников не стоят? Или мы с тобой из разного теста?
Ну, ты же женщина, тебе не так надо.
Видимо, они и правда были разными. Для него это была «минутная слабость». Как съесть лишний пирожок. Для неё конец всему, что было между ними.
Она бы и не узнала, если бы с той женщиной не случилось несчастья. Если бы Дмитрий не пришёл обсуждать Верочку так спокойно, будто речь шла о покупке хлеба.
Понимаешь, Дмитрий… Марина вышла из воспоминаний. Я даже не против девочки. Если отбросить всё остальное, она не виновата. Но с тобой… Жить не могу.
Он раздражённо махнул рукой.
Ну и что в тебя впилось… Ладно, утром поговорим. Утро вечера мудренее.
Утром он привёл подкрепление свою мать, Галину Петровну. Та была заинтересована: если Марина откажется, забота о девочке ляжет на неё. И, конечно, стала уговаривать невестку.
Мариш, ну что ты? Пожалей ребёнка! настаивала свекровь. В старости будет тебе отрада. Мальчишки улетают, а девочки остаются. Может, это и к лучшему? Тебе уже поздно рожать, а тут готовая дочка.
Галина Петровна, я не смогу. Вы понимаете, как я буду на неё смотреть? Я не полюблю её, честно сказала Марина.
Ой, брось! Привыкнешь. Вон в войну как было «Сын полка»! А как жёны за вдовцов с детьми выходят? А из детдомов берут? И ничего, живут!
Марина тяжело вздохнула. Один верит, что измену можно списать за давностью, другая сравнивает с войной. А она чувствовала, будто все эти годы жила в чужой жизни.
Галина Петровна, всё, о чём вы говорите, прекрасно. Но это должно быть по согласию. А я на измену не соглашалась.
Но девочка-то не виновата.
Да. Но и я тоже.
Они говорили долго, но так и не договорились. Для свекрови это было пустяком. Для Марины концом.
Поэтому вечером она не открыла дверь. Выставила в прихожую сумку с вещами мужа, закрыла засов и села смотреть сериал. Конечно, она была на нервах, но спокойствия всё равно уже не будет. Дмитрий даже не понимал, что натворил.
Ближе к семи раздался скрежет ключа, потом стук в дверь.
Марина, я знаю, ты там! Открывай! Ты ведёшь себя как ребёнок!
А ты как взрослый мужчина, который плодит детей по всей области, ответила она, опираясь о тумбочку. Ты хотел моего решения. Я его приняла. Воспитывай дочь сам, с мамой. Вам вдвоём будет удобно.
Не дури! Подумаешь, ошибся! С кем не бывает?
Со мной. Со мной, Дмитрий, не бывает. Забирай свою Верочку и оставь меня в покое. Предательство не имеет срока давности.
Ну хоть Вовку позови, попрощаться!
Чтобы ты ему нервы трепал? вспыхнула Марина, но потом передумала. Ладно. Но дверь не открою.
Дожили… Двадцать пять лет вместе, а теперь на порог не пускают… заныл Дмитрий.
Но Марина не слушала.
